— А вы разве не были на заседании Совета? — улыбается Рэшэд.
— Была.
— И у вас не отпала охота возиться с этой фонограммой?
— Наоборот! — теперь уже не сдерживаясь, горячо восклицаю я.
— Тогда идите-ка сюда, я покажу вам кое-что.
На столе перед Рэшэдом большие листы исчерченной бумаги. Он берет один из них и протягивает мне:
— Помните, кто-то сказал, что на Эффе должно быть слишком много воды? Допускалось даже, что суши там нет вовсе… Опроверг это астробиолог Аттан, напомнив о бесспорном и давно уже известном факте существования в атмосфере Эффы молекулярного кислорода. Бесспорно в связи с этим и существование на Эффе мощной, занимающей колоссальные пространства наземной растительности. Не правда ли?
Я киваю.
— Воды там порядочно, конечно, — продолжает Рэшэд. — Не менее трех четвертей, но и суши должно быть вполне достаточно. Я пометил пунктиром линии, прочерченные локаторами на поверхности Эффы. Они проходят, как видите, по океанам, но там, где они не прошли, может ведь быть и суша. Кроме того, из-за недостаточной аналитической способности тогдашних локаторов они могли показать влажную сушу или снег на полюсах Эффы, как воду. Короче говоря, я попробовал изобразить эту предполагаемую сушу в виде четырех или даже пяти материков. Пусть кто-нибудь докажет мне теперь, что это не так.
Рэшэд довольно улыбается. Забирает у меня свой чертеж и прячет в стол.
— Общего вида поверхности Эффы у нас, к сожалению, нет. Запись ее изображения повреждена, и вообще, как вам известно, показания большинства приборов ракеты либо сильно искажены, либо вовсе отсутствуют. Следовательно, данных для доказательства существования разумной жизни на Эффе, кроме магнитной ленты с изображением девушки, пока нет никаких. Не отказываться же нам из-за этого от своих убеждений?
Рэшэд снова улыбается, и в его светлых глазах я читаю такую уверенность в себе, что от недавних моих опасений не остается и следа.
— Нет, мы так просто не сдадимся, Шэрэль! Доказать нашу точку зрения будет, конечно, нелегко, но мы призовем на помощь все силы современной науки и вместе с теми, кто разделяет наши убеждения, добьемся своего.
Рэшэд возбужден и разговорчив, как никогда. Во всяком случае, со мною он ни разу еще не разговаривал так долго и серьезно. И я больше всего боюсь, что кто-нибудь войдет сейчас и прервет наш разговор.
— Меня почему-то упрекают в торопливости, — пожимает он плечами, — а я не понимаю, как можно медлить с этим? Разве неважно точно установить, обитаема ли Эффа, именно сейчас, когда решается вопрос о посылке Первой Звездной экспедиции? Не посылать же туда новую беспилотную ракету, а потом годы ждать ее возвращения на Джумму?