– Надо к нему зайти, сказать, что студенты приехали, а не воры, – предложил Влад.
– Только без меня. Да он и так уже знает, – покосившись на юрту, шепотом промолвил Федорчук.
– Откуда? Ему что, сообщили? – тоже тихо спросил Стас.
– По-моему, он нутром чует, – туманно объяснил сержант, потом перешел на нормальный громкий голос: – Вон там дальше – река, а с другой стороны, еще подале – рисовые чеки, где вам предстоит горбатиться.
Федорчук вновь рассмеялся собственной шутке. Тихон посмотрел в указанном направлении. Вдалеке над коричнево-желтой степью еле заметно возвышалась ровная стена насыпного вала.
– Пойдем проверим, что тут в бараках сохранилось, – предложил милиционер. – А то вдруг колдун мертвяка подкинул.
– Вы все шутите? – насторожился Стас.
– Да какие тут шутки. Два года назад мы тела так и не нашли.
Тут уже не выдержал и Заколов. Он встал прямо на пути сержанта и твердо спросил:
– Слушайте, Федорчук. На что вы все время намекаете?
– Х-мм, – замялся сержант. – Мне, вообще-то, начальник говорил, чтобы я вас шибко не пугал старыми историями.
– Рассказывайте, рассказывайте, – поторопил Тихон. – Вы нас больше пугаете недомолвками.
– Такого, как ты, напугаешь, пожалуй, – скептически покачал головой Федорчук. – Ну хорошо, тем паче, что ничего страшного и не было. Два года назад здесь за старшего был преподаватель из вашего института Бортко. Слышали про такого? Нет. Ну, понятно, вы только год как учитесь. Бортко Семен Михайлович, если мне помнится, вел в институте что-то из области партийных наук: историю КПСС, философию и прочее в этом роде. Сюда он, как мы потом выяснили, вызвался ехать сам, хотел изучить сельское хозяйство не в теории, а на практике. Были у него какие-то глобальные идеи, письмо в обком после этого хотел написать или прямо в Москву. Но это не важно. Важно то, что однажды он вдруг взял и пропал. Исчез бесследно. Прямо здесь. Только что его все видели, и тут – бац! Его нет! Но это мы уже потом все детали выяснили. Нам местный председатель колхоза позвонил. Сюда я приехал вместе с нашим начальником Петелиным Виктором Петровичем. Ну ты-то, Заколов, его знаешь.
Тихон кивнул, внимательно слушая рассказ сержанта.
– Ну, приехали мы сюда сразу после сообщения. Сначала думали, глупость какая-то, а может, шутка. Студенты – они ведь шутники, всегда что-нибудь учудят, тем более если такой большой компанией собираются. Но оказалось – дело серьезное. Приехали мы на следующее утро после исчезновения Бортко. До этого, хотя студенты и удивились его пропаже, но думали, что к утру человек появится. Да и не могли они раньше сообщить. Связи – никакой. Ну, мы приехали с Виктором Петровичем, всех опросили и картину детально восстановили. Дело было перед ужином. Все студенты уже вернулись с рисовых полей, так что свидетелей полно. И вот зашел у вашего профессора Бортко спор со студентами насчет этого самого колдуна. Мол, есть материя, а есть сознание. Материя первична, сознания без материи не бывает, и все в таком роде. А тут один возьми и скажи, что бывает и наоборот. Потоком сознания можно влиять на материю, и что колдун местный этим и занимается. Тут Семен Михайлович совсем уж из себя вышел. «Невежество, – говорит, – марксистко-ленинская философия нас не этому учит. Сейчас я вам этого колдуна приведу, и вы убедитесь, что это малограмотный отсталый человек и что он может пудрить мозги только еще более безграмотным людям, а не советским передовым студентам». Сказал это и пошел прямо к юрте. Вон туда.