И вообще, не собирается ли он тушить пожар керосином?
Хлопнула дверь, ожидавшие смолкли.
Из кабинета начальника, хмурясь, вышел незнакомый поручик. Роста небольшого, черный ежик волос, нижняя челюсть сплошь в шрамах. Правая рука в непрерывном нервном движении – то волосы пригладит, то портупею одернет. А левая неподвижна – висит у груди на черной шелковой перевязи. Только пальцы видны. Пальцы, кстати, ухожены. Ногти ровные, розовые. На безымянном – колечко.
Очень знакомое.
Когда поручик подошел ближе, Павел Романович то колечко узнал. Точно такое, серебряное, он видел у Станислава Козловского – пилота атамана Семина. Особенный знак Боевой авиагруппы.
Так-так, а сей поручик-то, с перевязью – уж не знаменитый ли ас Миллер?
«Судьба», – подумал Павел Романович.
Но хмурый поручик ничего об этом не знал – шел себе к двери и задерживаться не собирался.
«Сейчас уйдет. Что, бежать следом? Смешно…»
– Вам поклон от пана Станислава, – вполголоса сказал Дохтуров, когда поручик проходил мимо.
Тот задержался, поднял угольно-черный взгляд:
– Простите?..
– Станислав Козловский, гатчинский выпускник, ныне у Семина. Просил при случае передать поклон асу Александру Миллеру. Ведь вы – Миллер?
– Точно так, – поручик чуть-чуть улыбнулся. – Мы знакомы?
– Нет.
– И как там Станислав?
– Мечтает поступить к вам, – ответил Павел Романович.
Лицо у поручика посуровело:
– Так вы – его ходатай?
– Вовсе нет, – сказал Дохтуров. – Признаться, мне это безразлично.
– Странно… Но у вас ко мне дело, так?
Павел Романович кивнул.
– Хорошо, – сказал Миллер. – Если угодно, поговорим. Только по-быстрому. У меня в три пополудни учебные вылеты. А перед тем должен сразиться со всей здешней канцелярией, – он повел рукой. – И не только сразиться – а победить. Давайте так: спускайтесь по главной лестнице вниз. Там справа от поста есть дверь, она ведет во внутренний двор. Я подойду следом, у меня там дело.
Вышли в коридор, поручик Миллер исчез в одной из бесконечных дверей. Павел Романович повернулся к Сырцову – тот скромно держался поодаль.
– Как ваши дела-с?
– Не очень, – ответил Дохтуров. – Там очередь, да идет медленно. Вот что, Петр Казимирович: не в службу, а в дружбу – предупредите адъютанта, что я отлучусь на время. А то, штабная душа, вычеркнет напрочь из списка.
– А вы, стало быть, знакомого встретили-с?..
– Не совсем. Но хотелось бы познакомиться. А вы его знаете?
Петр Казимирович закивал:
– Как же-с, как же-с, личность известнейшая. Можно сказать, кумир всей молодежи-с. Великий авиатор и пионер. Я слышал, будто его союзники очень к себе звали – отказался-с. Потому – патриот.