– Кто, Влад? – безмерно удивилась я.
– Нет, Фредерик, и как всегда к столу. Иной раз мне кажется что этот пес обладает уникальными экстрасенсорными способностями, либо караулит под дверью, дожидаясь, пока завтрак будет окончательно готов.
Я не стала дискутировать, а просто насыпала в миску Фредди сухой корм, вперемешку с нашим завтраком. Пес благодарно завилял всем телом и принялся за еду.
– Марк, у меня к тебе просьба, – елейным голосом начала я.
Марк задумчиво похрустывал салатом. Услышав это, похрустывать перестал. В его глазах лампочкой зажегся немой вопрос.
– Ты не мог бы сегодня погулять с Фредди?
– Я вчера гулял. Сегодня твоя очередь таскать это чудовище по грязи.
– Марк, мне надо в наш магазин! Надо заботиться о семейном бизнесе!
– Ой, только не смеши меня, пожалуйста, а то я подавлюсь.
С полгода тому назад, мы с Боженой приобрели небольшой магазинчик и сделали в нем художественный салон. У нас было полно картин, моих, разумеется, всякие разные чеканки, изделия из металла и дерева. Так же имелся контракт с семью умельцами, регулярно снабжавшими наш магазинчик своими творениями. Довольно часто попадались действительно потрясающие вещицы, и тогда мы с Боженой сразу же их покупали. Марк все время язвил на эту тему и говорил, что мы единственный постоянные покупатели в собственном магазине. Но, мы все равно были счастливы, магазинчик добавлял нам больше значимости и весомости в собственных глазах.
– Марк, мне обязательно надо туда сходить, сегодня день расплаты с умельцами!
– «День расплаты» – как хорошо звучит.
– Значит, ты погуляешь в Фредди, правда? Я даже посуду сама помою… когда вернусь, разумеется.
– Боже мой, этот пес мне словно в наследство достался, в самом деле. Ты его для себя покупала, а вожусь с ним, почему-то я.
– Мне в магазин, в магазин нужно!
– Иди!
– Маркунчик, ты чудо!
– Придумала новенькую гадость взамен «Маркусику»?
– Но мне же надо тебя как-то называть уменьшительно – ласкательно.
– «Марк» меня вполне устраивает.
Я заверила, что теперь отныне и навеки он будет Марк, только Марк и ничего кроме Марка и помчалась к Божене. В магазин мы с нею всегда ходили вместе, храня на лицах самодовольство крутых капиталисток.
Дверь в «Старой Сосне» оказалась не заперта. Я вошла, покричала, позвала, мне никто не ответил, но, побродив по дому, Божену я все же отыскала. Она лежала на кровати с мокрым полотенцем на лбу, в руке, как завещание, сжимая какой-то клочок бумаги, рядом стоял тазик для известных целей, в общем, подруга пребывала в состоянии жестокого похмелья.
– Привет, дорогуша, – я присела на край кровати, – как ты?