— Может, он думает, что мы ему привиделись.
— И кто же мы тогда, по его мнению?
— Я не знаю.
— Нам нельзя здесь задерживаться. Надо идти дальше.
— Он боится, папа.
— Не советую тебе прикасаться к нему.
— А может, дадим ему поесть?
Стоял, смотрел на дорогу. Прошептал: "Черт побери". Посмотрел на старика. Ну что, он превратится в бога, а они — в деревья? Сказал:
— Ну хорошо, хорошо.
Развязал полиэтилен на тележке, откинул его в сторону и, порывшись в банках, выудил одну — с фруктовым салатом, достал открывалку из кармана, открыл банку, отогнул крышку, пошел обратно и, присев, передал банку сыну.
— А ложка?
— Ложка ему не положена.
Мальчик взял банку и протянул ее старику, прошептав:
— Возьмите. Вот.
Старик поднял глаза и посмотрел на мальчика. Тот совал ему банку. Похоже, будто на дороге кто-то наткнулся на раненого стервятника и пытается его накормить. Мальчик повторял:
— Не бойтесь.
Старик опустил руки. Заморгал. Серо-голубые глаза. Глубоко спрятаны в мешочках между тонких забитых грязью морщин.
— Да берите же.
Старик протянул костлявую скрюченную руку, взял банку, прижал к груди.
— Ешьте, это вкусно.
Мальчик поднес к губам воображаемый сосуд и сделал глотательное движение. Старик посмотрел на банку. Перехватил покрепче и поднял, поводя носом. Длинные желтоватые паучьи пальцы поскребли по металлу. Потом наклонил банку и отпил. Жидкость потекла вниз по немытой бороде. Опустил банку, долго, с трудом жевал. С усилием проглотил, так что голова дернулась. Ребенок прошептал:
— Пап, смотри, ест.
— Да, вижу.
Мальчик повернулся к отцу. Тот сказал:
— Я догадываюсь, о чем ты хочешь попросить. Сразу говорю: "Нет!"
— Ну и что я хотел спросить?
— Не можем ли мы его взять с собой? Нет, не можем.
— Я знаю.
— Ты знаешь?
— Да.
— Ну хорошо.
— Мы можем ему еще что-нибудь дать?
— Сначала убедимся, что он с этим справится.
Смотрели, как он ест. Закончив, уставился на пустую банку, может, в надежде, что она как по волшебству наполнится!
— Что ты хочешь ему дать?
— А ты как думаешь?
— Я-то думаю, что ничего ему давать не надо. Что бы ты хотел?
— Могли бы приготовить что-нибудь на плитке. А он бы с нами поел.
— На ночлеге?
— Ну да.
Отец посмотрел на старика и на дорогу. Сказал:
— Ладно. Но завтра мы идем дальше. Мальчик промолчал.
— Это все, на что я согласен.
— Хорошо.
— "Хорошо" означает "договорились раз и навсегда". Означает, что завтра ты не начнешь канючить.
— Это как — канючить?
— Это значит, что завтра ты не заведешь об этом разговор и не примешься меня переубеждать. Никаких переговоров. Договорились, и точка.
— Хорошо.