Я подумала, что успеваю достичь леса, и в мозгу была безумная надежда на то, что если мне это удастся, Уолтер не сумеет вовремя удержать лошадь и врежется в гущу леса. Я отважилась оглянуться, чтобы посмотреть, далеко ли он. Нога обо что-то споткнулась, должно быть, о камень. Какая разница, обо что, ведь в результате я упала головой вперед и скользнула по траве, движимая сумасшедшей скоростью бега.
Я попыталась подняться. Бесполезно. Всадник и лошадь были почти надо мной. Сейчас я буду убита. У меня не оставалось ни одного шанса выжить. Лошадь за полминуты затопчет меня насмерть.
Я видела покрытую пеной морду животного, видела дикие покрасневшие глаза, видела, как поднялись его передние ноги, когда оно встало на дыбы, – и потом копыта опустились, но в ярде от меня, припавшей к земле. Уолтер перегнулся через седло и смеялся, пока слезы не покатились по его лицу.
Я быстро поднялась и, не очень стараясь сохранить достоинство, шагнула, чтобы встать рядом с дрожавшей лошадью.
– Я расскажу об этом вашему отцу, – сказала я. – Вы, без сомнения, ненормальны.
Смех прекратился, и Уолтер наклонился, холодно и напряженно говоря мне:
– Пакуйте ваши вещи и убирайтесь отсюда. Мы не хотели вас здесь видеть. Уезжайте и не возвращайтесь. Если этого не сделаете, в следующий раз я вас действительно затопчу.
Я отступила на два маленьких шага, испуганная злобой в его голосе.
– Почему, – спросила я. – Скажите мне почему?
– Вы просто уезжаете, вот и все.
– Ваш отец говорит, что я должна выйти за вас. Что на это скажете?
– Я этого не хочу. Не хочу жениться на вас. Вот почему вам надо уехать, пока папа нас еще не поженил. Все, чего я хочу от людей, это чтобы оставили меня в покое. Это все, чего я хочу, – остаться один.
Я сказала:
– Уолтер, слезьте с лошади, если намерены продолжить со мной разговор.
– Не желаю больше разговаривать.
– Нет, желаете. Потому что мне известна причина, по которой вы хотите избавиться от меня.
Он выпрыгнул из седла и подошел, чтобы посмотреть мне в лицо.
– Да? Вы знаете причину?
– Вы по-прежнему любите Мари, – ответила я.
– Кто вам это сказал? – почти выкрикнул он, так как внезапная ярость лишила его самообладания. Я испугалась, что он придет в неистовство. Надо было умиротворить его. Этот человек был непредсказуем, а, следовательно, опасен.
– Правильно, что вы должны любить ее, – сказала я. – Я на вашей стороне.
Его ярость исчезла так же быстро, как и возникла.
– Правда, Джена?
– Вы бы не женились на ней, если бы не любили. А она не вышла бы за вас, если бы не знала, что вы будете заботиться о ней и любить.