– У вас было счастливое детство? – спросил доктор Бун. «…счастливое детство?» – писала Мэри. Перед ней возникла картина ее первого визита в семью Рэндела, когда она была его невестой. Сколько брани и крика наслушалась она тогда. Рэндел с отцом спорили о политике, переходя на крик и взаимные оскорбления. Сколько ненависти, презрения и подозрения друг к другу проглядывалось сквозь невинный спор о политике.
– Да, – сказал Рэндел. – Моя семья была счастлива. У отца было собственное дело – компания по производству насосов. Он был вполне удачлив и зарабатывал неплохие деньги.
«Он был вполне удачлив», – записала Мэри. После того как Гертруда умерла, Мэри как-то разбирала ее бумаги и с удивлением обнаружила, что в молодости друзья называли ее хохотушкой. Мэри долго смотрела на то, что осталось от хохотушки Гертруды, – письма, фотографии, какие-то бумаги, уже никому не нужные, словно застывшие во времени обрывки ее прошлого. Мэри вспомнила, как смеялась Гертруда, с тех пор как она ее знала. Это был грубый смех, скорее похожий на карканье вороны или кашель. Вот так хохотушка. Подумать только, что время сделало с человеком…
– Я играл в школьном оркестре и был редактором школьной газеты, – сказал Рэндел. – Потом я очень долго упрашивал отца, чтобы он позволил мне учиться в Калифорнийском университете. Он хотел, чтобы я остался с родителями на Востоке и занимался бы его делом. Но мы с матерью сделали все возможное, чтобы я попал в университет.
Рэндел начал во все стороны вертеть свои брюки, поворачивая их и так и эдак, пока не нашел карманы.
«Мы с мамой сделали все возможное, чтобы…»
Крик Рэндела прервал запись Мэри на полуслове.
– Я ненавидел его!!! – вопил Рэндел, вскочив со стула. Мэри заметила, что у него в кулаке зажато что-то похожее на листки бумаги.
– Я ненавидел его! Ненавидел! Он ни разу не купил матери ничего красивого! – кричал Рэндел. Его руки комкали и рвали на мелкие кусочки то, что было зажато у него в кулаке. Только когда обрывки упали на пол, Мэри увидела, что это клочки денег.
Теперь Рэндел плакал, причитая: «Он мог купить ей новую машину, новый дом, новую одежду!» Обрывки денег упали Мэри на колени. Они валялись на диване, у ее ног. Она видела спокойный взгляд Джорджа Вашингтона, без нижней части лица, подбородок Гамильтона, пирамиду с раскрытым глазом, часть Белого дома, буквы, цифры, листья.
Мэри стала собирать разбросанные вокруг кусочки денежных купюр.
– Мне кажется, там около ста долларов, – произнес доктор Бун. – Если вы соберете и соедините все кусочки, а потом отнесете их в банк, я думаю, они поменяют вам их.