– Что это, Сан Саныч?
– В дверь стучат.
Я гляжу на правый монитор. Ничего. На левый. Два подростка лет по шестнадцати. Один висит у другого на локте и морщится, как от боли.
– Чего надо? – спрашивает из-за двери Сан Саныч. – Убирайтесь, или милицию вызову.
– Откройте, пожалуйста, ему плохо. Надо вызвать «скорую»…
Мы с Сан Санычем переглядываемся.
– Стойте там, сейчас вызову, – неуверенно говорит он. – Слышите, вы там?
Парень начинает корчиться, стонать, а второй кричит прямо в камеру, яростно брызгая слюной:
– Да впустите! Люди вы или кто?! У него, наверно, аппендицит, ему лечь надо!
– Давай откроем, – предлагает Сан Саныч, – не дай бог, помрет…
– А почему они сюда приперлись? – сомневаюсь я. – Как через проходную прошли? Что-то здесь не так.
– Они ж совсем мальчишки… – качает головой Сан Саныч. Его рука скользит к засову.
«Мальчишки…»
– Не смей! – ору я, отталкивая его от дверей.
– Помогите! – все жалобней доносится из-за двери. Парень оседает по стене в сугроб.
– Перестань, Слава, – укоряет меня Сан Саныч. – Здесь же не война…
Засов скрябает по двери. Я в два прыжка оказываюсь около шкафа. Я уже не думаю, кто-то делает это за меня… Пистолет Макарова привычно ложится в мои руки. Более привычно, чём я мог ожидать… Будто я был рожден с этим тупым холодным смертоносным предметом, словно он был со мною одно целое всю жизнь… Одну из жизней…
Я слышу стук отворяемой двери и сливаюсь со стеной… Я вижу их. А они меня – нет. И доли секунды мне достаточно, чтобы понять – мой инстинкт не подвел. Это обман.
Их оказалось трое. И похоже, им действительно плохо – их ломает. Наркоманы. Я хорошо вижу их бескровные истончившиеся лица, мутный, яростный, как у Гарика, блеск в полубессмысленных глазах…
И пистолет в руках того, что изображал в камеру приступ. Наверное, он прятал его за спиной дружка. Этот ствол дрожит теперь в его руке, роняя длинную непристойную тень на освещенную стену.
– Ребята, вы чего? – озадаченно спрашивает Сан Саныч. Я слышу, как дрожит его голос сквозь закипающую во мне злость: старый жалостливый дурак!
– Ни с места! На пол! Пристрелю как собаку! – фальцетом выкрикивает тот, что с «пушкой». Наверное, тоже смотрит боевики со Сталлоне…
– Где второй охранник? – сипит другой.
Третий судорожно шарит глазами по сторонам, продвигаясь в мою сторону.
– Не знаю… – шепчет Сан Саныч, белый, как покойник.
– На пол, козел! Прикончу!
Бетонная стена вдруг утрачивает свою незыблемость, растворившись в невесть откуда взявшемся сизом тумане. Я вижу сумрачные сопки. И фигуры людей. Черные на черном. Враги. Мишени. Они идут, чтобы убить меня, уничтожить всех нас…