Пахомов помнил. Тогда Комаров попросил его ничему никогда не удивляться. Учитывая экстремальные условия, в которых они действовали, Комаров временами разыгрывал сценки, как он говорил — для «зрителей в пятом ряду». И вот теперь, судя по всему, он разыгрывал похожую сценку.
— Помню, конечно.
— Нам в прокуратуру никак нельзя. Там твое руководство перехватит этого типа, и мы его никогда больше не увидим.
Климатов молчал.
— Что предлагаешь? Говори яснее.
— Думаю, нужно везти его не в прокуратуру, а по дороге куда-нибудь заехать. Куда-нибудь в районную прокуратуру и там допросить. Захочет говорить — хорошо. Не захочет — значит, погибнет при попытке к бегству.
Перцов, привыкший к подобным сценкам, сохранял спокойствие. Но Чижов резко нажал на тормоза.
— Не так резко, — попросил Комаров.
— Вы это серьезно? — спросил, заикаясь, молодой следователь.
— Конечно, серьезно, — подмигнул ему правым глазом Комаров, но так, чтобы его не увидел сидевший сзади Климатов..
— Это нарушение закона, — нетвердо сказал Чижов. Нужно было поддержать игру.
— Понимаю, — согласился Комаров, — но у нас нет другого выхода. Эти типы отнимут у нас Климатова, не дав допросить его. А если майор нам расскажет, значит, мы в выигрыше и сумеем как-то от них отбиться.
— А если не расскажет? — спросил Перцов невинным голосом, словно самого Климатова не было в автомобиле.
— Тогда придется его пристрелить.
Если бы Климатов был оперативным сотрудником МВД или КГБ, он, конечно, разгадал бы всю несложную комбинацию. Если бы он был следователем ФСБ или прокуратуры, он и тогда сумел бы понять. Но Климатов был всего-навсего неплохим старшим лейтенантом Девятого управления КГБ, то есть работал всю жизнь в отделе охраны советских вождей и привык не особенно рассуждать, полагаясь на свою выучку и начальство. И майором в службе охраны президента он также стал, не особенно вникая в премудрости оперативной работы своей службы, которые, впрочем, ему и не нужно было знать. И теперь, с ужасом слушая разговор в машине, он вполне верил в сказанное этими людьми. Сам на их месте он поступил бы таким же образом, избавляясь от нежелательного и опасного свидетеля, постаравшись получить у него нужную информацию.
— Мужики, — дрогнувшим голосом сказал Климатов, — вы чего, мужики? Совсем с ума сошли? Как же вы меня стрелять будете?
— В спину, майор, в спину, — хладнокровно ответил Комаров. Пахомов с трудом сдерживал смех. — Ты ведь будешь убит при попытке к бегству.
— К какому бегству? Я никуда не собираюсь бежать.
— Это ты нам говоришь. А мы всем скажем, что ты пытался бежать. У нас просто нет другого выхода.