Находиться в одном вагоне с убитым — не просто неприятно. Даже одеяло, которым накрыли труп банкира, давило на психику. Юлия Соломоновна, сидевшая в конце вагона, по-прежнему находилась в полуобморочном состоянии. Сандра вынуждена была сбегать за аптечкой, имевшейся в первом вагоне состава, чтобы Елена Анохина сделала несчастной вдове укол. Беляев, уже не стесняясь, сел рядом с Аленой. Нелюбов делал вид, что пытается дремать. Деркач подсел к Кунину; они о чем-то негромко переговаривались. Только Кравалис пытался держаться как прежде, даже раскрыл «ноутбук», пытаясь, очевидно, зафиксировать свои переживания.
Зинаида Михайловна пересела к Дронго после того, как состав выехал из тоннеля.
— Какое несчастье, — вздохнула она. — Он был такой обстоятельный человек.
— Вы его хорошо знали? — машинально спросил Дронго, думая о своем.
— Не очень, — живо ответила Анохина-старшая. — Но кто в Москве не знал Александра Абрамовича? Он был очень известный человек. И кто мог подумать, что все так нелепо кончится? Вот так бывает в жизни. Живешь, строишь планы, пытаешься что-то реализовать, а смерть поджидает тебя за поворотом — и конец всем твоим планам. По-моему, это так глупо…
— Строить планы или умирать?
— А вы не смейтесь, — взглянула на Дронго Зинаида Михайловна, — я часто думаю о нашей бренности. Мы живем так, словно будем жить тысячу лет, словно мы бессмертны. Влюбляемся, плодим детей, строим грандиозные планы, рассчитанные на много лет вперед. А потом выясняется, что мы — всего лишь не самое идеальное сочетание белков, жиров и воды.
«Кажется, ее потянуло на лирику», — подумал Дронго, но вслух произнес совсем другое:
— Смерть близкого человека всегда вызывает неприятные ассоциации, тем более смерть почти на наших глазах.
— Почему вы не выходите из вагона? Я думала, что вы должны пройти все три первых вагона и найти преступника, если, конечно, он не спрыгнул в тоннеле.
— Вряд ли убийца решился бы на подобное, — ответил Дронго. — Осуществить такое хитроумное убийство лишь для того, чтобы скрываться в тоннеле под каналом? Было бы слишком глупо для такого умного человека, каким, безусловно, является убийца.
— Вы думаете, это политическое убийство? — оживилась Анохина. — Думаете, что у нас в поезде находится группа киллеров?
— Не знаю. Но в группу я не верю. Иначе зачем все эти хитрости? Они бы просто вошли в вагон и расстреляли несчастного. Но убийца выбрал именно такой способ убийства, а это означает, что он, во-первых, не хотел, чтобы кто-то его узнал, а во-вторых, он достаточно известный человек, во всяком случае, пассажиры его прекрасно знают.