Он сделал несколько шагов. В дальнем конце вагона сидели две пожилые женщины, пили апельсиновый сок и тихо беседовали. Дронго сделал еще пару шагов и увидел в углу мужчину. Тот поднял глаза и узнал Дронго. Это был тот самый убийца. Чарлз Баррет. Его сумка лежала рядом с ним. Дронго почувствовал, как задергалась его щека. Что ни говори, а это уникальный момент — увидеть наконец перед собой преступника, которого искали столько лет.
Баррет смотрел ему в глаза. Он отлично сознавал, что его узнали. Дронго спокойно прошел к креслу напротив и медленно в него опустился. Теперь они сидели друг против друга и долго молчали. За окнами проплывали поля с оливковыми деревьями. Молчание длилось одну минуту, две, три…
— Извините меня, сеньор, — раздался голос над головой Дронго. Это был проводник вагона. — Вы не показали ваш билет.
— Не показал, — согласился он, не отводя взгляда от своего визави. Дронго говорил по-английски, и проводник его понимал. — Я не успел купить билет. — Он полез в карман и достал зеленую купюру в сто евро. — Пожалуйста, вычтите из этой суммы деньги и дайте мне билет премьер-класса.
— Хорошо, сеньор. — Проводник забрал деньги и отошел от них.
Баррет усмехнулся. У него были правильные черты лица, серые глаза, чувственные губы, ровный нос, хорошие зубы.
— Вы так торопились, что не успели взять билет? — сказал он по-английски.
— Не успел, — подтвердил Дронго. — Очень хотел вас увидеть.
— Решили познакомиться? — Этот убийца был удивительно хладнокровен.
— Нет. Мне не очень хотелось с вами знакомиться. Я хотел вас найти, чтобы арестовать.
— Вы собираетесь арестовывать меня прямо в поезде, на скорости триста километров в час? — поерничал убийца.
— Нет, зачем? Выйти из вагона вы все равно не сможете. А в Мадриде нас уже ждут. Можете считать, что ваша игра проиграна.
Дронго говорил, глядя убийце в глаза, словно гипнотизируя его и не давая возможности наклониться к своей сумке. Хотя в сумке не должно быть оружия, все чемоданы и сумки проверяются перед посадкой в поезда и самолеты. В Испании опасались террористических вылазок баскской организации ЭТА. Однако Баррет не дергался и не пытался ничего достать. Он вообще был удивительно спокоен для сложившейся ситуации.
— Знаете, что говорят немцы в подобных случаях? — поинтересовался он. — Никогда не нужно прекращать борьбы без пяти минут двенадцать, лучше сдаться пять минут первого.
— Так говорил Гитлер, когда советские войска окружили Берлин, — заметил Дронго.
Убийца дернулся. Все-таки он нервничал.
— Это некорректное сравнение, — заявил он. — Не нужно меня сравнивать с фашистами.