– Могу ли я рассчитывать на приют? – спросила гостья. На лицо ее легли отблески огня, и Окену показалось, что глаза женщины затянуты паутиной.
– Конечно, – голос трактирщика дрогнул.
– Хорошо, – сказала женщина. – Но ты не должен меня бояться.
– Я не боюсь.
– Ты боишься, – покачала головой гостья. – Может быть не меня, но боишься.
– Кто ты? – чуть помедлив, решился спросить Окен.
– Мое имя Нелти. Я – собирательница душ.
Окен склонил голову:
– Нелегкое время для путешествия ты выбрала, собирательница.
– Не я его выбирала… А как твое имя?
– Я Окен, трактирщик.
– Твое заведение не очень-то похоже на трактир. Больно уж тихо здесь.
– Раньше все было иначе.
– Может, сегодня все станет как раньше?
– Сомневаюсь.
– А я хочу в это верить… И для начала принеси мне что-нибудь поесть…
Окен понял, что женщина слепа, лишь когда принес еду.
Он долго смотрел, как она водит ладонями над столом, как ее тонкие пальцы касаются краев посуды, как подрагивают ее руки, и ему страшно делалось, когда он представлял себя на ее месте.
– Как ты сюда добралась?
– Большую часть пути я проделала вместе со скорбным обозом. Но потом мы разошлись.
– Тебя бросили на дороге?
– Я сама ушла.
– Ты же слепа!
– А ты не можешь собирать души…
Нелти приступила к трапезе.
Еда была холодная: говяжий студень, остывшая овсяная каша, немного порезанных овощей, залитых маслом, черствый хлеб.
– Не найдется ли у тебя что-нибудь погорячее?
– На завтрак я сделаю яичницу.
– А если я не дождусь завтрака?
– Ты же не пойдешь в ночь?
– А почему бы нет? Я одинаково слепа и ночью, и днем.
– Ночные дороги вдвойне опасны.
– Думаешь, твоя харчевня надежное убежище?
– По крайней мере, здесь есть где спрятаться, если кто-то начнет ломиться в запертую дверь.
– И кто обычно ломится в твое заведение? Запоздавшие пьянчуги?
– Ты сама знаешь, собирательница, кого я имею в виду.
– Догадываюсь.
– Может быть, ты встречала их на своем пути.
– Не знаю… Ведь я ничего не вижу… – Нелти положила кусок студня на ладонь, протянула кошке: – Попробуй, Усь.
– Тебе нельзя идти дальше. Это слишком опасно.
– Дальше? А разве ты знаешь, куда я иду?
– Нет, но…
– Я иду к Кладбищу.
– И они тоже направляются туда…
Нелти откинулась на спинку стула, повернула лицо к собеседнику.
– Ты запугиваешь меня?
– Нет, предостерегаю.
– И ты можешь объяснить, что происходит?
– Нет. Но я…
– Так вот… – Нелти возвысила голос, перебивая трактирщика. – Я иду к тому, кто может все объяснить. А то, что ты хочешь мне сейчас сказать, я и так знаю. Поэтому помолчи и, пожалуйста, приготовь мне яичницу… – Она замолчала, понимая, что слова ее слишком грубы. Сказала, извиняясь: