Девушка в королевской ложе опустила веки и коснулась узкой ладонью матово сияющего алого рубина.
«Прости мою неудачливость. Если слышишь, знай – я следую за тобой…»
«Дана! – крик пробился через стену из алых прутьев. – Сэлле'онни, где ты?»
Гарнад не отличался большим умом, однако дело свое знал отлично, неукоснительно следуя правилу: жертва не должна мучиться более необходимого. Один удар – и земные счеты закончены. Пусть Нергал разбирается, какую жизнь вел осужденный и чего заслужил в конце всех дорог.
Сегодня заплечных дел мастер намеревался щегольнуть своим искусством. Казнь злодеев короны выпадает не каждый день, значит, нынешняя плата от казны за каждую отсеченную голову составит не меньше полусотни золотых ауреев! Палача не слишком волновал слух, будто один из приговоренных считается колдуном, а другой – некогда всемогущий герцог Эрде. Хорошей стали без разницы, чьи кости хрустнут под ней: благородные, плебейские или кого-нибудь из племени магиков. Этому черноволосому парню, которого приласкали языки пламени, теперь не поможет никакое волшебство.
Видно, колдун смирился со своей участью: стоял тихо, не брыкался, не орал. Гарнада раздражало, когда преступники начинали вести себя, как овцы на бойне, напрочь позабыв о пристойности и том, что на них смотрят тысячи глаз.
Под всеобщее «ах!» горожан секира взлетела, на долгий, мучительно завораживающий миг застыв в высшей точке описанного ею полукруга, и с неумолимостью падающего камня обрушилась вниз.
Однако топор не достиг цели, на полпути нелепо вильнув в сторону и со всего размаха врезавшись в доски помоста. Опешивший Гарнад не сразу сообразил, почему он никак не может оторвать руку от топорища. Ему понадобилось около пяти ударов сердца, чтобы понять: запястье накрепко пригвождено к рукояти длинной боевой стрелой, и по гладкой деревянной поверхности разбегаются черные ручейки.
Выкрашенные синим перья на конце стрелы еще трепетали, когда две ее родственницы слетели с небес, зло клюнув палача в толстую, как у породистого быка, шею. Гарнад попятился, шатаясь и хрипя, сбил с ног одного из своих подручных, кинувшихся на выручку. Попытался сорвать с головы черный куколь маски, пропитавшийся кровью. Промахнулся и, теряя равновесие, грузно завалился на доски, откатившись к самому краю помоста.
Цепь стражников слегка дрогнула, площадь колыхнулась вперед, не желая упустить ни единой подробности. Увлеченная общим порывом, Эрде-младшая тоже подалась вперед, чуть привстав и опираясь на широкие перила трибуны.
Холодные струйки пепельного, дымчато-прозрачного ветра скользнули в незримую клетку, закружились, перекликаясь знакомыми голосами и высмеивая Дану, безропотно позволившую засадить себя за решетку. Ведь никакой преграды на самом деле нет, это просто обман зрения, наваждение!