— Я с удовольствием скажу ее, только я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Черный Медведь — великий вождь апачей, он умеет говорить на своем языке, но плохо знает язык гачупинов.
— Я не то хочу сказать, ты очень хорошо говоришь на кастильском наречии, но ты спрашиваешь меня о человеке, которого я совершенно не знаю.
— О-о-а! Возможно ли это? — произнес индеец с притворным изумлением. — Неужели брат вождя не знает воина, с которым он находился вместе два дня тому назад?
— А! Теперь я понял. Ты говоришь о доне Марсиале! Ну да, я его знаю, конечно.
— Хорошо, — ответил апач, — вождь знает, что он не ошибся. Но почему сейчас нет с братом моим этого воина?
— Черт возьми! Вероятно, потому, что я здесь, — ехидно отвечал леперо.
— Это верно, но так как вождю некогда терять на пустые разговоры время, а мой брат не желает отвечать, то вождь сейчас убьет его.
Это было произнесено таким тоном, который не допускал и мысли о каком-либо колебании. Черный Медведь поднял свой нож. Леперо понял, что, если не удовлетворит желания индейца, он погиб, и на него, словно по вдохновению, нашла решимость.
— Что ты хочешь от меня? — спросил он.
— Чтобы мой брат сказал правду.
— Спрашивай!
— Мой брат ответит?
— Да.
— Хорошо. Так где же Толстый Бизон?
— Там, — указал он в направлении асиенды.
— Давно?
— Более часа.
— Зачем он пошел туда?
— Ты сам догадаешься об этом.
— Да. Значит, они вместе?
— Они должны быть вместе, так как она вызвала его.
— О-о-а! А когда же он вернется?
— Я не знаю.
— Разве он не сказал этого моему брату?
— Нет.
— Он вернется один?
— Не знаю.
Индеец окинул леперо пристальным взглядом, будто хотел проникнуть в самую его душу. Леперо остался бесстрастным, он честно сдержал свое слово и сказал все, что знал.
— Хорошо, — вновь начал вождь через минуту, — не условился ли Толстый Бизон с моим братом о каком-нибудь сигнале?
— Условился.
— Что же это за сигнал?
Блестящая идея озарила при этом Кукареса. Мексиканские леперос представляют собой класс людей, которых можно сравнить разве что с неаполитанскими лаццарони: расточительные и жадные в одно и то же время, алчные и бескорыстные, то безумно отважные, то, как бабы, трусливые, эти люди представляют самое странное сочетание порочного и злого с добродетельным. Они совершают поступки, руководствуясь сиюминутным побуждением, без размышления, но и без страсти. Они постоянно веселы, верят всему, но в то же время и не верят ничему, одним словом, жизнь их представляется рядом самых удивительных крайностей. Из-за мальчишеской глупости они рискнут жизнью, с легким сердцем предадут своего самого преданного друга, но, может быть, и самоотверженно спасут его.