-- Надеюсь, теперь вам все ясно? -- спросил Твердая Рука.
-- Конечно, и я весьма признателен вам за сообщение.
-- Однако конь мой успел уже отдохнуть,-- сказал Твердая Рука.-- До наступления ночи еще добрых пять-шесть часов, которыми я и хочу воспользоваться для своего дальнейшего путешествия.
-- Как, уже? Покидаете нас? -- удивился капитан.
-- Не теряя ни минуты,-- ответил Твердая Рука, направляясь к выходу.
-- Даже не попрощавшись с доном Руисом и его сестрой?
-- К сожалению, да,-- сказал Твердая Рука после минутного размышления.-- Время не терпит. Извинитесь, пожалуйста, перед ними за меня. Впрочем, мы так мало знакомы, что вряд ли дон Руис и донья Марианна придадут большое значение моему поведению по отношению к ним. Итак, прощайте еще раз!
-- Не смею, конечно, настаивать,-- ответил капитан.-- Делайте как знаете. Но все же, на мой взгляд, вам не мешало бы проститься с ними.
-- Ба! -- произнес Твердая Рука голосом, в котором явственно слышалась ирония.-- Разве я не слыву за дикаря? К чему же мне соблюдать все эти церемонии, принятые только в среде цивилизованных людей?
В ответ капитан пожал плечами, и оба они вышли на крыльцо.
Пять минут спустя Твердая Рука был уже в седле.
-- Прощайте,-- обратился он к дону Маркосу,-- и не забудьте предупредить окрестных земледельцев.
--Карай, не беспокойтесь! Прощайте... Доброго пути! Последнее рукопожатие -- и Твердая Рука карьером умчался в пустыню, а капитан вернулся домой, бормоча себе под нос:
-- Что за странный человек! И кто он? Друг или враг? Брат и сестра были удивлены, когда, сойдя к ужину, они не застали за столом Твердую Руку. Известие о его отъезде огорчило, а в глубине души даже обидело молодых людей. Особенно живо переживала обиду донья Марианна, напрасно искавшая в своем сердце оправдание поступку, столь недостойному истинного кабальеро. Молодые люди ничем не выдали, однако, своих чувств, и вечер прошел непринужденно и весело. Перед отходом ко сну дон Руис напомнил капитану его обещание дать им конвой для дальнейшего путешествия, в которое брат и сестра, горя желанием скорей вернуться к отцу, намеревались пуститься завтра же. Дон Маркое не только отказал молодым людям в конвое, но заявил, что вынужден задержать их на некоторое время в крепости. Понятно, что дон Руис потребовал объяснений, и капитан вынужден был передать ему свой разговор с Твердой Рукой. Дон Руис и донья Марианна слишком близко видели смерть, чтобы рискнуть вторично предпринять одним такое далекое, чреватое опасностями путешествие. Раздосадованный этой новой задержкой, дон Руис спросил капитана, когда полагает он вернуть им свободу.