В результате они побывали и там и там.
Архитектура и скульптуры Флоренции пришлись ей по душе — приятно своими глазами увидеть то, что ты изучала в классе по истории искусств; в лавчонках на крытом мосту она накупила сувениров для Пуки, Сары и мальчиков. Зато в Риме стояла такая жара, что, казалось, сейчас растают глазные яблоки. По пути в Сикстинскую капеллу Эмили чуть не упала в обморок, и, шатаясь как пьяная, она зашла за стаканом воды в кафе, где ее встретили не слишком любезно. Она просидела там довольно долго, уставясь на бутылку кока-колы, а когда силы к ней вернулись, побрела в их душный номер, где ее ждал Джек с карандашом за ухом и еще одним, зажатым в зубах.
Оба они сошлись на том, что Барселона — это хорошо — деревья, ветерок с моря, прохладный и недорогой номер, кафешки, где можно днем приятно посидеть и выпить пивка, — а вот Мадрид оказался таким же непроницаемым и недоступным, как Лондон. Единственное, что примирило Джека с Мадридом, — это бар в их отеле, где всегда можно было заказать «виски эскосо», и тебе щедро наливали в стакан полуторную порцию.
Домой они улетали из Лиссабона.
В Айова-Сити ничего не изменилось. При виде их домика и огромной гостиной в памяти воскресли яркие картины ушедшего года — словно они никуда и не уезжали.
Эмили поехала за Синди, которую они пристроили на время у знакомых, и когда собака, узнав ее, вся задрожала, замахала хвостом и радостно оскалилась, Эмили поняла, что все лето только и ждала этого момента.
В октябре Джек ей сказал:
— Помнишь, я поставил себе срок: сентябрь? Вот и верь после этого мне и моим обещаниям!
— Почему бы тебе не отослать рукопись в таком виде? — предложила она. — Хороший редактор поможет тебе отсеять слабые стихи. Может, даже подскажет, как их улучшить.
— Таких редакторов нет. К тому же дело не в нескольких слабых стихах — вся книга отмечена печатью немощности и неврастении. Если бы у меня хватило духу показать тебе рукопись, ты сама бы в этом убедилась. Впрочем, одним твоим советом я воспользуюсь. Я перенесу все свои материалы в маленькую комнату и поработаю там.
Вот уж точно перемена к лучшему: теперь у нее не будет постоянного ощущения, что он наблюдает за каждым ее шагом.
Вскоре после этого, убираясь в маленькой комнате, пока он был в университете, она передвигала тяжелую картонную коробку с зимними вещами, та перевернулась набок, открылась, и в складках пальто она обнаружила припрятанную бутылку бурбона, наполовину пустую. Сначала она хотела поставить ее рядом со всеми, в буфете на кухне, но затем аккуратно положила ее на место, в тайничок.