— Зато Зингер уже у нас, — очень довольный, проговорил Безруков…
Зингера допросили по прибытии в управление.
— Я скажу вам всю правду, потому что надеюсь, что меня сочтут за простого военнопленного, — начал он.
— Это уж как решит трибунал, — сказал Югов.
— Значит, трибунал неизбежен?
— Для вас — да. Вы же разведчик, а не военнопленный, к тому же добровольно не сдавшийся.
— Я сдался добровольно.
— Когда мы вас накрыли с другим шпионом.
— Я расскажу вам и о нем.
— Что ж, трибунал, надеюсь, это учтет. Вы что, работали у нас в стране? — спросил Югов.
— До войны я окончил университет в Ленинграде.
— Потом абверовскую школу в Германии?
— Специальный курс. Для командных должностей в русской армии.
— Где вас перебросили через линию фронта? — продолжал допрос Югов.
— Под Смоленском. Под фамилией Голубева с соответствующей легендой. Был в аппарате штаба дивизии под командованием генерала Карельских.
— А затем во время боя вы пропали без вести и перебрались в Москву, где у вас была явка к Михельсу?
— Точно так.
Я взглянул на Югова:
— Разрешите вопрос?
— Давайте.
— Какие сведения вы сообщали абверу во время боев под Смоленском? — спросил я.
— Почти ничего. Вы отступали тогда, и мои сведения абверу особо не требовались. Моя задача была пробраться в Москву, передать Михельсу новую рацию взамен испорченной и устроить перед возвращением крупный диверсионный акт. На этом особенно настаивал представитель гестапо в абвере.
— Где намечалась эта диверсия?
— Намечались продовольственные склады в Сокольниках, но уголовные агенты Михельса отказались от этой акции даже за очень крупную сумму денег.
— Кто был ваш агент на ремонтном заводе, от кого вы получали и передавали по рации сведения об отремонтированных танках? — снова включился в допрос Югов.
Зингер молча взял папиросу из открытой на столе коробки «Казбека» и засмеялся:
— Я уже к вашим папиросам привык, хотя в Германии у нас курят только сигареты. На фронте даже выучился курить махорку.
— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил Югов.
— А у нас не было агентов на заводе. Михельсу при всем желании не удалось найти человека. Мы просто считали отправляемые на фронт танки на железнодорожных путях Один раз чуть не попались на этом, выручила находчивость Михельса.
— Это его настоящая фамилия?
— Не знаю. Под этим именем он был представлен мне в абвере.
— Кто же из вас был старшим?
— По званию я. Но он был связан с уголовным миром города, имел нескольких послушных агентов.
— Вы его адрес знаете?
— К сожалению, нет. Он почему-то скрывал от меня адреса свободных квартир.