«Что бы пожелать?» — для приличия думает Алик, а на самом деле точно формулирует давно созревшее пожелание. И как только сформулировал, без застенчивости растолкал спящего джинна.
— Я готов!
— А? Чего? — спросонья не понимает джинн, протирает глаза, вертит головой. — Ну, говори-говори.
— Я хочу уметь прыгать в высоту как минимум по первому разряду, — сказал и замер от собственной наглости. Впрочем, добавляет для ясности: — По первому взрослому.
— Ого! — восклицает джинн. — Ну и аппетит… — садится поудобнее, начинает цену набивать: — Трудное дело. Не знаю, справлюсь ли: стар стал, растерял умение.
— Ну уж и растерял, — льстит ему Алик. — И потом, я у вас не три желания прошу исполнить — как положено, а всего одно махонькое-премахонькое. — Тут он даже голос до писка доводит и показывает пальцами, какое оно «премахонькое» — его желаньице заветное.
— Иблис с тобой, — грубо заявляет джинн, потирает руки, явно радуясь, что не три желания исполнять-мучиться, — покладистый клиент попался. — А за благородство тебе премию отвалю. Будешь, брат, прыгать не по первому разряду, а по «мастерам». Годится?
— Годится, — говорит Алик, немея от восторга и слушая, как сердце проваливается в желудок и возвращается на место: ещё бы — пульс у него сейчас порядка пятисот ударов в минуту, хотя так и не бывает. (Сон это сон, сколько раз повторять можно…)
— Ну, поехали.
Джинн выдирает из бороды три волоса, рвёт их на мелкие части, приговаривая про себя длинное арабское заклинание, непонятное и неведомое Алику, почему он его и не запомнил, прошло оно мимо сна. Бросает волосинки по ветру, дует, плюёт опять-таки трижды, хлопает в ладоши.
— Готово. Только… — тут он вроде бы смущается, не хочет договаривать.
— Что только? — Алик строг, как покупатель, которому всучили товар второго сорта.
— Да так, ерундистика…
— Короче, папаша!
— Условие одно тебе положу.
— Какое условие?
— Да ты не сомневайся, желание я исполнил — будь здоров, никто не придерётся. Только по инструкции такого типа желания исполняются с условием. И дар существует лишь до тех пор, пока его хозяин условие блюдёт.
— Да не тяните вы, в самом деле! — срывается на крик Алик.
— Не кричи. Ты не в степи, а я не глухой. Условие таково: будешь прыгать выше всех, пока не солжёшь — намеренно ли, нечаянно ли, по злобе или по глупости, из жалости или из вредности, и прочая и прочая.
— Как так не солжёшь?
— А вот так. Никогда и никому ни в чём не ври. Даже в мелочах. А соврёшь — дар мгновенно исчезнет, как не было. И плакали тогда твои прыжки «по мастерам».