Когда же она застонала и отчаянно воскликнула: «О, пожалуйста, пожалуйста!», он сжалился над ней и отпустил вожжи своего собственного желания.
Забыв обо всем на свете, издав мучительный и одновременно восторженный крик, она вступила в новую жизнь и прошла вместе с ним каждый шаг этого пути, а в конце они взмыли к искрящейся золотом вершине первобытного и радостного ликования.
Рия очнулась от звука льющейся воды. Пока она ворочалась и моргала в блаженном удовлетворении, на пороге появился Лео – с влажными от душа волосами и совершенно обнаженный, если не считать перекинутого через плечо полотенца.
Сердце Рии подпрыгнуло. От взгляда на его мощное тело, на вызывающую мужскую силу, которая еще несколько часов назад вознесла ее к райским вершинам, она вновь почувствовала желание.
Лео прошагал к кровати и отбросил одеяло. Она вдруг невероятно остро ощутила свою наготу, и краска залила ее щеки.
– Теперь ты знаешь, – бросила она в попытке словами отразить то почти невыносимое физическое влечение, что он вызывал в ней одним лишь взглядом, – что был не прав, когда обвинял меня в бесчувственности.
– Бедный Джером! Неудивительно, что он… Рия спрыгнула с постели и схватила со стула простыню.
– Когда он опять позвонит, спроси его: «Почему же ты не взял то, что положено жениху?»
– Я спрашиваю тебя.
– А ты всегда допрашиваешь женщину, которая позволила тебе разделить с ней постель? – Ее глаза метали огонь. – «Сколько мужчин здесь побывало до меня?» А если она оказалась девственницей, то наоборот: «Неужели ни один мужчина не желал тебя так сильно, чтобы сломить твое сопротивление?»
Лео схватил ее руки и завел за спину.
– Есть еще обвинения, леди? – Простыня упала, а он стал отклонять ее назад, приближая к ней голову и снова овладевая ее грудью.
Надо было оттолкнуть так близко склонившуюся к ней голову, прервать бесцеремонный натиск, но воздействие его близости было столь огромно, что она забыла все обиды и ее охватило желание поцеловать темные волосы на его затылке и загорелую шею.
Он увлек ее на кровать, опрокинул на спину и, устроившись сверху, снова предался любви. На этот раз Рия сама льнула к нему, возвращала поцелуи и ласки и опять познала абсолютный восторг, упиваясь радостью слияния с ним в одном мощном горячем потоке.
Пробившие где-то вдалеке часы вернули их к действительности, и Лео скатился на бок, потянул ее за собой, прижал и, крепко поцеловав, заглянул в сияющее лицо.
Выпустив Рию из объятий, он укрыл ее простыней, а свое полотенце повязал вокруг бедер. Потом начал расхаживать по комнате, поглядывая на ее разбросанные вещи.