Ровно в десять часов зазвонил телефон. Это был Дронго, уже понявший, что подполковник придумал какой-то трюк, с помощью которого они могут поговорить относительно спокойно.
— Это я, — сказал Дронго. — Я все понял. Мы опоздали.
— Да, — согласился Славин. — Я не думал, что все так серьезно. Его застрелили сегодня утром.
— Кто это сделал?
— Пока неизвестно. Но есть подозрение, что это гости с юга.
— Уточните, — сказал Дронго. — Это может быть не совсем верная информация.
— Завтра будем уточнять. Вы были правы. Ваша информация оказалась правильной.
— Да, — горько сказал Дронго, — спасибо.
— Вы можете завтра позвонить мне по другому телефону, — предложил подполковник. — Ровно в два часа дня.
Славин продиктовал телефон. Это был номер тетки его жены, к которой он давно обещал зайти.
— Хорошо, — согласился Дронго и, не удержавшись, добавил: — Будьте осторожны. До свидания.
Он положил трубку и, выйдя из автомата, огляделся. Все было спокойно. Видимо, подполковник действительно придумал какой-то вариант, при котором можно было говорить относительно спокойно. Дронго вспомнил об убитом рецидивисте. «Как мы опоздали, — подумал он с сожалением. — С другой стороны, даже если вчера Славин назвал бы мне имя погибшего, все равно мы бы не успели. Преступника застрелили сегодня утром. Значит, его участь была решена вчера».
Дронго четко знал, как прокручивается механизм таких заказных убийств. Стрелявшие в рецидивиста люди наверняка знали, куда и с кем он приедет. Знали, кого убивать. Приказ они могли получить только вчера. А это значило, что он шел по цепочке. На это нужно еще, как минимум, день. Как раз тот самый день, когда он упустил Славина у Киевского вокзала. Тогда он поступил неправильно, не разрешив сотрудникам СВР следовать за подполковником. Очевидно, другой стороне это удалось гораздо лучше, и они сумели услышать имя, которое ему вчера не сообщил подполковник. И тогда все сходилось. Приказ об устранении был отдан в тот же день. Вчера его получили непосредственные исполнители. А сегодня утром приговор был приведен в исполнение.
Он вспомнил, что нужно позвонить Ковровой, и спустился на станцию метро, где стояли телефоны-автоматы. Набрал номер.
— Добрый вечер, — сказал он. — У меня плохие новости.
— У меня тоже, — ответила она. — Мы нашли Зиновия Михайловича.