Как я уже говорила, дело было в старые времена. Адвокаты по гражданским правам называют такие дела ДК, то есть «до Кинга». Присяжные четыре дня выслушивали свидетелей и за тридцать минут решили дело в пользу копов. За все про все Гальтон получил мертвую ногу и мертвый хрен. Выйдя отсюда, он подошел вот к этой ограде. Там он прятал пистолет, завернутый в пластик. Подойдя к статуе, он сунул пистолет себе в рот. Фарадей как раз в этот момент выходил из двери и увидел, как все случилось. Кровью забрызгало всю статую, вообще все вокруг.
Босх ничего не сказал. Теперь он со всей отчетливостью вспомнил это дело. Подняв взгляд на здание мэрии, он увидел, как над ней кружатся чайки. Его всегда интересовало, что их там привлекает. До океана была не одна миля, но эти морские птицы вечно кружились над мэрией. Чандлер продолжала свой рассказ.
– В этом деле меня всегда интересовали две вещи, – говорила она. – Во-первых, почему Гальтон пытался скрыться? А во-вторых, зачем он спрятал пистолет? И я думаю, на оба вопроса есть только один ответ – он не верил в справедливость, не верил в систему. Он ни на что не надеялся. Он не сделал ничего плохого, но попытался скрыться, потому что был черным среди белых и всю жизнь слышал истории о том, как белые копы в такой ситуации убивают черных. Адвокат твердил ему, что дело абсолютно выигрышное, но он все-таки принес в суд пистолет, потому что всю жизнь слышал истории о том, какие решения выносят присяжные, когда черный свидетельствует против копов.
Босх посмотрел на часы. Пора было идти, но ему не хотелось от нее уходить.
– Вот почему Томми Фарадей сказал, что правосудие свершилось, – добавила она. – Это было правосудие для Андре Гальтона. После этого он передал все свои дела другим адвокатам. Некоторые из них достались мне. А сам он в суде больше не появлялся.
Она загасила то, что осталось от ее сигареты.
– Конец истории, – сказала она.
– Уверен, что адвокаты по гражданским правам часто ее рассказывают, – сказал Босх. – А теперь, стало быть, вы приравниваете к этому делу мою историю с Черчем? Разве я похож на парня, который спустил на Гальтона собаку?
– Тут есть своя особенность, детектив Босх. Даже если Черч был таким чудовищем, каким вы его рисуете, он не должен был умереть. Если система закрывает глаза на злоупотребления в отношении действительно виновных, то следующими могут быть только невиновные. Вот почему я должна заниматься здесь тем, чем занимаюсь.
– Что ж, удачи, – сказал он и тоже загасил сигарету.
– Удача мне не нужна, – ответила она.