Обыск занял более четырех часов. Все пятеро работали молча, методически обыскивая каждую комнату, каждый ящик. Те немногие доказательства тайной жизни детектива Рея Мора, что им удалось собрать, складывали на обеденном столе. Все это время хозяин дома оставался наверху, в гимнастическом зале, прикованный к тренажеру. У него было меньше прав, чем у настоящего убийцы, если бы того арестовали в его собственном доме. Ему не предоставили ни телефонного звонка, ни адвоката и даже не зачитали его права. Так бывало всегда, когда копы ловили копов. Каждый полицейский знает, что самые вопиющие нарушения законных процедур случаются именно тогда, когда копы выступают против своих.
Время от времени они слышали, как их зовет Мора. Обычно он звал Босха, иногда Ролленбергера, но к нему никто не подходил, пока наконец Шихан и Опельт – обеспокоенные тем, что соседи могут услышать и вызвать полицию, – не явились в гимнастический зал и не заткнули ему рот банным полотенцем и черной изолентой.
Те, кто производил обыск, молчали, однако не только из-за соседей. Прежде всего молчание объяснялось их напряженными отношениями. При этом, хотя Ролленбергер явно злился на Босха, в основном напряжение возникало из-за того, что Опельт и Шихан провалили наблюдение, вследствие чего Мора и застал Босха в своем доме. Само по себе незаконное проникновение смущало лишь Ролленбергера. Когда Босх был объектом внимания службы внутренних расследований, его собственный дом обыскивали по меньшей мере дважды. Это было частью его работы – так же, как и жетон.
Когда они закончили обыск, обеденный стол был завален порнографическими журналами и кассетами, а также видеотехникой. Здесь же лежали черный парик, женская одежда и личная записная книжка Мора с телефонными номерами. К этому моменту Ролленбергер несколько поостыл, очевидно, потратив время не только на обыск, но и на размышления.
– Ну ладно, – сказал он, когда все собрались вокруг стола, разглядывая его содержимое. – Что же у нас есть? Прежде всего – уверены ли мы, что Мора не наш клиент?
Его взгляд остановился на Босхе.
– Так что вы думаете, Босх?
– Вы уже слышали мой рассказ. Он все отрицал, а то, что было на последней кассете, которую он заставил меня стереть, никак не стыкуется с Последователем. Там все делалось по согласию, хотя и парень, и девушка явно несовершеннолетние. Он не Последователь.
– Тогда кто же он?
– Человек, у которого не все в порядке. Я думаю, он слишком долго проработал в отделе нравов. В результате он просто сломался и начал снимать свои собственные фильмы.