На репетиции оркестра Надежда заснула. Она сидела в оркестровой яме, позади дирижера, на полу, и долго потом не могла понять, как ей вообще удалось заснуть под жуткую какофонию все время повторяющихся «начал» и «середин последнего акта».
Вечером давали «Годунова».
К двенадцати дня Надежда решила взбодриться кофейком, но мастер окликнул ее, на цыпочках пробирающуюся между костюмных стоек к выходу.
– Балерина, это к тебе!
Выпрямившаяся Надежда разглядела у его стола, ярко освещенного лампой в огромном полутемном помещении, двоих в штатском. Знакомого худого среди них не было. Эти были совсем молоденькие. Надежда про себя послала мастера в грязную задницу дохлой гориллы и вышла, волоча ноги.
Сначала ей предложили ознакомиться с предписанием и сунули в лицо бумагу из тонкой прозрачной папки. Надежда таращила глаза и честно пыталась понять, что там написано, но глаза притягивались двумя устрашающими печатями внизу. Оказывается, по этой бумаге, представителям Службы в лице… разрешено осмотреть рабочее место Булочкиной Н.Н. Да запросто! Надежда широким жестом обвела огромное пространство со стойками, а мастер под большой лампой кивками головы подтвердил: да, это все – ее рабочее место.
– А где конкретно стол? – поинтересовались служивые.
– Вот вам конкретно стол, – кивнул мастер. – А вот конкретно костюмы, в натуре, которые она без базара должна осмотреть на предмет повреждений и заранее подготовить на отдельную стойку, чисто по сегодняшнему спектаклю.
– Леон, ты только не волнуйся, – забеспокоилась Надежда, видя, как краснеет лицо мастера.
– А чего мне волноваться? Смотри, какие молодые да исполнительные ребята. Главное в их деле – чистоплотность, хотя они ее понимают, как чисто – массу на чисто – объем.
Задумчиво выслушав все это, агенты Службы поинтересовались, не собирается ли мастер чинить им препятствия при осмотре.
Леон развел руками. Когда стол был осмотрен со всех сторон, перед тем как заглянуть под столешницу, один агент долго осматривался, потом взял со стола мастера газету, постелил на пол и только после этого стал на газету коленками – началось ощупывание. Каждый сантиметр стола был ощупан, ножки простуканы, места креплений ножек изучены в подробностях с фонариком, после чего агенты впали в оцепенение обдумывания. Они осмотрели помещение со стойками, переглянулись.
– Что, личный досмотр? – поняла Надежда. – Куда пойдем? Ваши коллеги для этого всегда вели меня в кабинет помрежа.