И тут же другие, отчетливые: его лицо, когда я впервые открыла глаза навстречу своей новой жизни, бесконечному рассвету бессмертия… первый поцелуй… первая ночь…
Я почувствовала, как его губы впиваются в мои – и моментально отвлеклась.
Тяжелый эластичный шар, который я пыталась удержать на расстоянии, выскользнул и, щелкнув, закрыл мои мысли снова.
– Эх, упустила!
– Я их слышал, – выдохнул Эдвард. – Как… как тебе удалось?
– Зафрина придумала. Для тренировки.
Он не мог оправиться от изумления. Моргнул дважды, помотал головой.
– Теперь ты точно знаешь. – Я пожала плечами. – Никто никогда никого не любил сильнее, чем я тебя.
– Ты почти права. – Эдвард улыбнулся. – За одним исключением.
– Врун!
Он начал целовать меня и вдруг резко остановился.
– А еще раз можешь?
– Это не так просто.
Он покорно ждал.
– Только учти – отвлечешь меня хоть на секунду, и я его не удержу.
– Я буду себя хорошо вести.
Я скептически поджала губы и прищурилась. Потом заулыбалась.
Коснувшись ладонями его лица, я вытолкнула щит и продолжила с прерванного места – кристально-четкого воспоминания о первой ночи моей новой жизни… останавливаясь на каждой подробности.
И беззвучно рассмеялась, когда поток мыслей вновь прервался нетерпеливым поцелуем.
– Черт с ним! – прорычал Эдвард, жадно покрывая поцелуями мой подбородок и шею.
– У нас уйма времени, чтобы потренироваться, – напомнила я.
– Вечность, потом еще вечность и еще вечность!
– По-моему, так и должно быть.
И мы с упоением предались первому невыразимо прекрасному мгновению нашей вечности.
Конец