- Ага. Откинул копыта прямо за карточным столом. Лично мне его будет не хватать. Рейф просаживал здесь по две сотни в неделю. И давал хорошие чаевые.
Динни перевела дыхание. Ее бросило в дрожь. Густой табачный дым, висящий в воздухе, вызывал у нее приступ удушья. Шум музыкального автомата эхом отдавался в ушах. Рот наполнился горькой, вязкой слюной. Моргнув, Динни ухватилась за стойку обеими руками.
- Цыпочка? - Круглое лицо бармена поплыло у нее перед глазами. - С тобой все в порядке?
Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова.
Бармен торопливо обежал вокруг стойки и осторожно усадил Динни на стул.
- Рейф был твоим другом?
- Просто я не ожидала.
- Ну, пятьдесят пять лет очень бурной жизни в конце концов свели старину Рейфа в могилу.
Разглядывая исцарапанный линолеум на полу, Динни пыталась переварить услышанную новость. Что делать теперь? Похоже, цель всей ее жизни возвращение папиной фермы - умерла вместе с этим картежником.
- Сын Рейфа, Кенни, сейчас сидит в задней комнате, - сказал бармен, склонившись к ней. - Обычно я не пускаю туда незнакомцев, потому что иногда парни играют не очень честно, но раз уж ты была подружкой Рейфа...
- Спасибо, - прошептала Динни. Она совсем забыла про двух сыновей Рейфа Трублада. Ведь ей было всего семь лет, когда им с папой пришлось уехать из "Ивового ручья" и перебраться в жалкую однокомнатную квартирку в Амарильо.
Судя по словам бармена, Кенни Трублад пошел по стопам своего отца. Так зачем придумывать новый план? Динни выиграет ферму у Кенни так же запросто, как могла бы выиграть ее у Рейфа. А может, еще легче.
- Идем, - бармен взял девушку за руку и повел сквозь толпу глазеющих на нее посетителей.
Они прошли через две двери и оказались в кладовой, где за карточным столом собралась компания пузатых мужчин. Шесть пар глаз уставились на Динни.
- Кенни, - произнес бармен, обращаясь к самому молодому и самому привлекательному парню в комнате. - Эта девчушка разыскивает твоего отца.
Широкая улыбка вспыхнула на лице Кенни Трублада, когда он смерил взглядом Динни с головы до ног. Из-за его откровенного интереса девушка почувствовала себя раздетой. Скрестив руки на груди и сдвинув брови, она посмотрела ему прямо в глаза.
- Ты слишком молода, - заявил Кенни, - даже для извращенных вкусов моего старика.
- Я не была его подружкой, - возразила Динни. Пристальный осмотр, которому ее подвергли, не лишил ее присутствия духа. Не в первый раз она оказывается в центре внимания. Большую часть своей жизни Динни провела в таких вот забегаловках, куда ее брал с собой папа, и умела за себя постоять.