— А як же ж Дременко? — благородно спросил Мыкола.
— На Дременко есть другие виды, — неопределенно проговорил депутат.
-
Глава 5
А Дременко очнулся оттого, что Оксана со всей силы ударила его кулаком по груди.
— Та ты що бьешся, дочка? — удивленно спросил он и снова умер.
Она же попыталась помассировать сердце, но высокая, волосатая грудная клетка не продавливалась даже под весом тела. Уже в бессилии, Оксана скинула туфлю и стукнула пяткой. По хате поплыл гул, словно ударили в пустую бочку.
Отец трепыхнулся, задышал и приподнялся:
— Ксана! Не дерись… Воды…
И опять бездыханным откинулся навзничь.
Тогда она покрутилась по дедовой половине хаты, оторвала шнур от кипятильника, один провод сунула отцу под спину, другой прижала к сердцу и на мгновение включила в розетку. Запахло паленой шерстью, Дременко встряхнулся и сел, глянул мутным, недовольным взором:
— Та що ж ты з батьком творыш?
— Реанимирую! — отрезала она. — Молчи! И попробуй мне, умри еще раз!
— Ну, добре, — покорно согласился он и лег, — як скажешь… А который час? — Они с дочерью, хоть и были украинцами, даже между собой разговаривали на привычной местной смеси языков.
— Вечереет… — ответила Оксана.
— Бежать треба! Пан Кушнер велел — с докладом!
— Никаких докладов, лежи! Сейчас вызову машину, и в больницу!
— В больницу не поеду! — Дременко порывался вскочить. — Сильвестр Маркович ждет! Не можна мени лежаты!
Дочь придавила его к кровати:
— Тату! С ума сошел? У тебя сердце остановилось! Едва оживила! Никуда не пущу!
— Не отправляй в больницу! — жалобно попросил он. — Добре, я полежу трохы… Пить дай, пересохло…
При разделе водопровод тоже остался на бабкиной половине, вместе с водонапорной башней, потому дед Куров приносил воду из колодца и держал в ведре, но сейчас там оказалось пусто. Оксана покрутилась по хате, в холодильник заглянула, однако, кроме четверти с горилкой, ничего не нашла и постучала в стенку:
— Бабушка? Елизавета Трофимовна?
— Ой! Это ты, Ксана? — отозвалась та откуда-то издалека, должно быть, спала в кухоньке.
— Принесите воды, бабушка! Тату пить просит! Слышно было — зажурчала вода под краном, но потом
раздался растерянный голос:
— Как же я принесу? Дверь на замках…
— Так откройте!
— И с твоей стороны замок! Дед ключ выбросил в колодец…
— Бабушка, идите подземным ходом! И захватите нитроглицерин!
— Захвачу… Где у деда нора начинается?
— В туалете!
— А, через уборную… — вспомнила Сова, — знаю, сейчас, дочка!
Ушла и пропала на добрую четверть часа. Дременко же становилось хуже, он закатывал глаза и просил пить. Сердцебиение угасало, наполнение становилось слабым и вялым.