Джорджина вырвала руку из его пальцев и отступила на шаг. Ей очень хотелось быть большой и сильной, чтобы хорошенько врезать ему. И еще ей очень хотелось подобрать такие слова, которые ранили бы его в самое сердце.
– Ты позаботился о том, чтобы осчастливить меня прошлой ночью, не так ли?
Джон удивленно посмотрел на нее.
– Слово «осчастливить» не хуже других, но я бы употребил «насытить». Если же тебе больше нравится «осчастливить», что ж, мне приятно это слышать. Ты была счастлива. Я был счастлив. Мы оба были счастливы до безумия.
Джорджина указала на него безголовой куклой.
– Ублюдок. Ты использовал меня.
– Да? Это когда же? Когда ты кусала мне мочку или когда твои руки были у меня в штанах? Я вижу ситуацию чуть иначе: мы оба использовали друг друга.
Джорджина устремила на него убийственный взгляд. Они говорят о разных вещах, хотя все было именно так, как видится Джону.
– Ты обманул меня.
– В чем же?
Чтобы не дать ему возможности солгать еще раз, Джорджина решительно прошла в кухню, перемотала назад пленку автоответчика и нажала кнопку прослушивания. Когда в помещении зазвучал голос адвоката, она повернулась к Джону и стала наблюдать за выражением его лица.
– Ты делаешь из мухи слона, – сказал он, когда пленка остановилась. – Это не то, что ты думаешь.
– Это твой адвокат?
– Да.
– Тогда дальнейшее общение между нами будет происходить через адвокатов. – После непродолжительной паузы она ледяным тоном добавила: – И держись подальше от Лекси.
– Ни в коем случае.
Джон, огромный, сильный, привыкший добиваться своего исключительно силой воли, навис над ней как скала. Но это не испугало Джорджину.
– Тебе нет места в нашей жизни.
– Я отец Лекси, а не какой-то там выдуманный козел по имени Энтони. Ты все время морочила ей голову. Настало время узнать правду. Какие бы проблемы ни стояли между нами, это не изменит того факта, что Лекси – моя дочь.
– Она в тебе не нуждается.
– Пошла ты!
– Я не подпущу тебя к ней.
– Ты не сможешь меня остановить.
Джорджина знала, что он прав. Но знала она и то, что пойдет на все, лишь бы не потерять дочь.
– Держись подальше, – в последний раз предупредила она, поворачиваясь к двери.
И тут же застыла на месте. В дверном проеме кухни стояла Лекси. Она была все еще в пижаме; взгляд ее был прикован к Джону, будто она видела его впервые. Джорджина не знала, давно ли Лекси тут стоит, и испугалась, что она все слышала. Схватив девочку за руку, она потащила ее из дома.
– Не делай этого, Джорджина, – крикнул ей вслед Джон. – Мы можем обо всем договориться.
Джорджина не обернулась. Она и так отдала ему слишком много. Свое сердце, свою душу и свое доверие. Но она не отдаст самого главного, что есть у нее в жизни. Она сможет жить с разбитым сердцем, а вот без Лекси – нет.