Кэтрин снова обдало жаром.
– Он останавливал кровь, зажимая рану, пока не приехал доктор.
– Прекрасно. Он явно кое-что понимает в ранениях. – Ее глаза расширились. – А скажи-ка мне, пожалуйста, разве доктор не осмотрел тебя прямо в гостиной?
– Нет. – Черт возьми, как тут жарко! Зная, что Женевьева все равно выпытает у нее все подробности, Кэтрин постаралась как можно спокойнее встретить ее взгляд и ответила самым безразличным тоном: – Мистер Стэнтон был очень любезен и отнес меня в отцовскую спальню, подальше от глаз других гостей.
– Ах, так он еще и благоразумен! – одобрительно кивнула Женевьева. – Как я поняла, ты установила, что его тело не издает неприятного запаха, пока он нес тебя на руках?
– Да.
– И он, очевидно, обладает незаурядной силой. Кэтрин бросила на подругу быстрый взгляд.
– Ты намекаешь, что я вешу больше, чем надо? Женевьева расхохоталась.
– Разумеется, нет. Я просто имею в виду, что только очень сильный мужчина способен отнести женщину из гостиной в спальню. Ведь надо было подняться по лестнице и при этом еще зажимать рану. У него есть состояние?
– Никогда этим не интересовалась. Женевьева покачала головой.
– Моя дорогая, ты все равно должна что-то об этом знать. Как он одевается?
– Очень изысканно. И дорого.
– А где живет?
– Снимает комнаты в Честерфилде. Я понятия не имею, в каком они состоянии, потому что, естественно, никогда там не была.
– Это фешенебельный район, – одобрительно заметила Женевьева. – Пока звучит многообещающе.
– Многообещающе? Для какой цели?
На лице Женевьевы появилось ангельски невинное выражение.
– Как «для какой»? Для твоей охраны, разумеется.
– Элегантные костюмы здесь не помогут. Мистер Стэнтон – очень умелый фехтовальщик и опытный кулачный боец, к тому же выглядит физически сильным, так что сам его вид может служить защитой, а большего мне и не надо.
– Разумеется, ты права. Значит, говоришь, кулачный боец? Тогда у него должно быть множество шрамов и залеченных переломов. Очень жаль. – Женевьева вздохнула. – Полагаю, он очень непривлекателен?
Пальцы Кэтрин беспокойно вертели бархатный шнурок ридикюля.
– Честно говоря, я бы этого не сказала.
– Ах вот как! А что бы ты сказала?
«Сказала бы, что этот разговор меня порядком утомил», – подумала Кэтрин, и перед ее глазами промелькнул образ мистера Стэнтона, когда он сидел на противоположном сиденье кареты. Его темные глаза смотрели прямо на нее, на губах играла дразнящая улыбка. Она прокашлялась.
– Мистера Стэнтона ни в коем случае нельзя назвать красивым в классическом смысле этого слова, тем не менее я понимаю, что женщины определенного типа вполне могли бы счесть его... вполне приемлемым.