Лихорадочно соизмеряя высоту стены со своими скудноватыми возможностями, Ард упустил момент, когда в перемогаемых стонах и сцеживаемых сквозь зубы матерках напряженно зависло затишье. Он осторожно покосился из-под руки назад. У противоположного забора волонтеры натренированно вытряхивали людей из одежды. Пятеро уже нагишом выстроены друг другу в затылок. Для пешего этапа или… Че-орт! Расстреляют на месте!
Усатый лейтенант в каске принимает от роющегося в белье пожамканного в операции рыжего верзилы пестрые книжечки документов, мельком пролистывает и складывает к себе в планшет. Все делается молча, быстро, сосредоточенно, максимально используя шоковую ситуацию. Вельветовый тоже с ними, санитар перевязывает ему рассеченную бровь, тот, морщась, курит и угрюмо ощупывает здоровым глазом проводимых мимо смутьянов. У его ног, укрытый с головой куском брезента, лежит, скорее всего, их же третий, которого узнали в толпе.
Истеричный взвизг потащенной из шеренги женщины, глухой мужской рык, вслед — хлесткий тяжелый удар. Клацнуло по булыжнику выбитое из рук оружие, волонтер полетел в пыль, трое-четверо к нему на выручку. Кого-то взялись остервенело пинать. Шеренга изломалась последним шансом решившихся, арестанты сцепились с охраной врукопашную. Слух изменил — глухота, корпус самопроизвольно крутнул полоборота вправо, автоматный ствол замешкавшегося караульного, царапнув Арду ключицу, удобно лег в «замок». Рывок за ствол, на себя и вниз, с одновременным выпадом гаду ногой в челюсть. Прыжок вверх. Самые емкие из величин — секунды. Кромка сарая, кувырок…
Прорвавшийся слух обварил грохотом оцинкованного ската. В затылок — шматки разнесенной свинцом деревянной балки. Ох, Господи, уйду — поставлю свечку!..
Разлетающаяся в полоумном аллегро иззубренная шрапнель разодранного времени. Клочья событий от не-удерживаемой контуженой памятью окрошки происходящего. А повезет-нет вырваться от подискретно распадающегося пространства — осталось уповать лишь на неподвластное вдохновение стихии.
…Опорный столб свежесгоревшего забора прихвачен чалкой за стареющую липу. В опаленной листве внимательная личность с биноклем и в блекло-синем облегающем комбинезоне хронодесантника…
…Присатаневший рев дизелей справа. Тесовые ворота угольного склада. Оборвав запоры, подмяли под себя басом реванувшего кошака, и из срыгнувшего антрацитом и колотым шифером проема сунулось в зной бронированное рыло танка. Волчий инстинкт швырнул Арда в брешь переулка и погнал прочь от утюжащих кирпичную кладку траков…
…Сознание нелепо фиксирует бесполезные приметы летящей в ногах дороги: канализационный люк, стельки от ботинок, снесенные к бордюрам веточки и семечная шелуха, какие-то огрызки, обертки, веревочки, улитка на жухлом стебельке. Мешки с песком, пулемет на турели. Подорвавшийся бронетранспортер, застреленный мальчишка. Армейский кобелиный гогот — под затерзанную гитару с десяток волонтеров насилуют на распаханном гусеницами газоне пьяную девку…