– Кривцов, – сухо представился инспектор, протянув руку начальнице, – Валентин Васильевич.
– Очень приятно, – поздоровалась та, – Образцова. Зинаида Андреевна. А это коллектив.
– У меня не так много времени, давайте сразу к делу. – Проверяющий решительно направился к штабу.
Кольцов подтолкнул Мальвину Ивановну.
– А как же обед? – встрепенулась повариха. – Вы же с дороги! Давайте перекусим, а потом уж и за дело. У меня все горячее, свеженькое.
– Конечно, конечно! Сначала обед! – дружно подхватили остальные.
– Хорошо, – чуть подумав, кивнул Валентин Васильевич, – заодно и столовую проверим.
– Столовая у нас прекрасная!
(Еда, правда, не очень.)
Делегация переместилась на камбуз. Дальше все покатилось по традиционной схеме, с которой инспектор был давно знаком. Поэтому он не сопротивлялся. Его действительно мало волновало наличие лицензий или какие-либо недочеты. А уж тем более проблемы воспитания подрастающего поколения. Но это отличный повод показать, кто есть кто, заставить суетиться, скакать вокруг тебя. Пускай ублажают, лижут задницу, водкой поят, девок подкладывают. Это самое приятное в его нелегкой низкооплачиваемой профессии. Он не слыл взяточником, но обожал вот такие моменты. А еще больше обожал после этого все-таки найти недостатки и понаблюдать за реакцией проверяемых. «Что, страшно?.. Суетиться надо было активнее». Таким манером он и удовлетворение получал, и принципиальность сохранял. Пусть все знают, что Кривцов не продается.
Опытный Евгений Дмитриевич по нескольким фразам и жестам сразу раскусил инспектора. Вернее, его повадки. Спаивать его бесполезно, утром протрезвеет и начнет душить по новой. Уговаривать тоже. Не потому, что он такой принципиальный. Просто желание самоутвердиться иногда гораздо выше всякой принципиальности. Он сталкивался с подобным психотипом. Редкие сволочи. Накидают на себя пуху и блестят чешуей, как Виктор Сергеевич выражается. Придется применять план номер два. Вариант с банальной попойкой не пройдет.
За столом инспектор делился ужасами о том, что творится в других лагерях, сколько из них он вынужден был закрыть и сколько невинных детских душ и тел, таким образом, спас.
– Ну как можно работать без лицензии?! Это же преступление! Вы представьте врача, не имеющего разрешения на работу! Или летчика! А здесь в пять, в десять раз серьезнее, потому что дети!.. Чему их может научить человек без лицензии?! Только моральному разложению. Согласны?
– Согласна, – удрученно кивала головой Зинаида Андреевна, искоса поглядывая на Кольцова.
– Будьте добры, еще «доширака». Спасибо… Воспитание детей – серьезнейший, долгосрочный процесс, им должны заниматься подготовленные, квалифицированные специалисты, а не абы кто.