Часть первая. Строгий режим
Ровно без четверти пять по местному времени, опережавшему московское на пару тревожных часов, тяжелые ворота тихомирской исправительно-трудовой колонии строгого режима негостеприимно лязгнули, и тяжелый автозак с очередной партией постояльцев проехал в шлюз – своего рода «предбанник» перед основной территорией зоны. Выцветший на солнце транспарант «Добро пожаловать!» над внутренними воротами мог показаться глумливой насмешкой, но приветствовал он вовсе не осужденных, а различного рода проверяющих, посещавших лагерь время от времени. А в связи с тем, что в последнее время проверки участились, начальство зоны решило транспарант не снимать.
– Выходи! В колонну по трое – становись! – бодро скомандовал дежурный помощник начальника колонии, как только внешние ворота шлюза сдвинулись, беспощадно разделив пространство на две половины – воля и неволя. Для кого-то – на бесконечно долгие годы.
Зэки парами спрыгивали на землю, закидывали на спины тощие «сидоры» со своими пожитками, затравленно оглядывались и спешили на специально отведенное для построения место.
Сегодня – впрочем, как и обычно – высоких гостей встречали следующие официальные лица: упомянутый уже дежурный помощник по фамилии Проценко в чине майора внутренней службы, пара инспекторов из дежурной смены, несколько работников шлюза, вооруженный до бровей конвой и немецкая овчарка по кличке Киллер. Без намордника, но на поводке.
– Шевелись! Не на рыбалку приехали! По трое, я сказал! Кто считать не умеет, тому счетные палочки подгоним! Из резины, ёпрст…
Последним из машины спрыгнул парень лет тридцати пяти, коренастый, с коротким ежиком русых волос. На нем были тонкий свитер, потертая джинсовая куртка, спортивные штаны и кроссовки. Не самый подходящий гардероб для середины марта, когда в тайге еще полно снега. Поеживаясь от озноба, он закинул на плечо вещмешок и встал в строй.
– Слушай сюда!.. Второй раз повторять не буду, язык не казенный. – Майор окинул свинцовым и одновременно скучающим взглядом прибывших. – Я называю фамилии. Вы подбегаете ко мне, еще раз называете фамилию, имя, отчество, год рождения, номер статьи, срок, начало срока, конец срока. Потом заходите в зону и ждете этап в накопителе. Все понятно? Не слышу!..
Строй ответил разнокалиберным мрачноватым согласием.
Дежурный лениво взял у инспектора первый конверт с наклеенной на нем фотографией и написанной фамилией. В конвертах находились личные дела прибывших по этапу осужденных.
– Милюков!
Молодой тощий паренек лет восемнадцати выскочил из строя. Ребра просвечивали даже через выцветшую болониевую куртку. Товарищ Саахов из «Кавказской пленницы» сказал бы про него: «Он