Через три часа возле больницы остановилась авторитетная иномарка с тихомирскими номерами, и водитель передал охранникам два объемных пакета – «дачку» для Вити. Стражники, как требует строгая инструкция, осмотрели содержимое пакетов и изъяли запрещенные и подозрительные продукты: французский коньяк (запрещено!), английский чай (строго запрещено!), колбасу копченую отечественную (подозрительно!), нарезку рыбную норвежскую (сомнительно!), прибалтийские консервы (взрывоопасно!), бразильский растворимый кофе (перебьется!).
Сумрак с безразличием, не разбирая, бросил пакеты на свободную кровать, кивнул Кольцову:
– Хочешь, хавай…
Сам он за весь вечер так и не притронулся к «дачке», ограничившись несколькими глотками минералки. Опер съел пару яблок и банан.
Утром Сергей привез последние и не очень приятные известия. Вывел однополчанина на задний двор больницы, угостил сигаретой. Сидеть перед больничкой было бы неосмотрительно. Могли доложить, что командир «Тайфуна» нарушает должностные инструкции.
– В зоне бригада прокурорская работает. Разбираются по поводу вашей заморочки. Вышкина хотели из отпуска отозвать, только с ним связи нет, он все телефоны отключил, чтоб не доставали. Меня вчера допрашивали. Гладких заявил, что начальство в известность не ставил, дескать, сам хотел бунтовщиков угомонить. Я его спрашиваю, кому ж ты тогда из кабинета названивал? Обстановку докладывал? А он – никому я не докладывал, послышалось, наверное, тебе.
– Мутит он что-то…
– Это точно. Следачка дело на твоего соседа возбудила по триста двадцать первой, за то, что ему по харе дал. Я соврал, что вы еще не оклемались. Как в Тихомирск переведут, приедет на допрос. Передай мужичку: пусть к очередной пятилетке готовится. Меньше не получит. Обрадуется, наверно.
– Он-то, может, и обрадуется. Только я заскучаю.
Сергей ничего не ответил. Как обеспечить Женьке безопасность, он пока не придумал.
И вряд ли придумает. Даже перевод в другую колонию дело не такое простое. Хоть побег устраивай. Только куда отсюда убежишь? Найдут и довесок к сроку припаяют. Больший, чем сам срок.
– А когда в Тихомирск переведут? Примерно?
– Послезавтра, – нехотя ответил Сергей.
Они посидели еще немного, потом Гагарин проводил друга до палаты и умчался на службу.
Сумрак еще спал. Всю ночь он ворочался, видимо, страдал бессонницей, и вырубился только под утро. Повязка по-прежнему стягивала его глаз. Врач сказал, чтобы в тюремную больницу обязательно вызвали специалиста по глазным травмам.
– Да у них там каждый прапор специалист! – пробурчал Сумрак. – Второе бы зенко сохранить.