– Место похоже на Парнас. Ну да, а это Аполлон – у него на голове венок из лаврушки, а рядом какой-то тип с крыльями. Ангел, наверное. А что это они делают? – проговорила Аня.
– Костер разводят, – тут же откликнулась Яся.
– Жертвенный огонь, – поправил Снежко.
– Как скажешь, – подняла бровки домиком Анна, всем своим видом изображая смирение. – А зачем этот Ангел пинает маленького купидончика? Бедный малыш растерял все свои стрелы.
Снежко выразительно посмотрел на девушку, но Анна от этого не стала сообразительнее. Неожиданно для всех Макс первым нашел разгадку.
– По-моему, это намек на платонические отношения Феникс и Голубя. Стоп, это же совсем другая книга!
– Кажется, я поняла! – воскликнула Яся. – Саша пытается объяснить, что каким-то образом иллюстрация из «Жертвы любви» угодила в «Жертву муз», стала ее обложкой. То есть перед нами наглядная иллюстрация финала трагической истории любви и смерти загадочных супругов. Кстати, вот и сам Голубь взлетает над алтарем!
– В самом деле, – согласилась Аня, – я только сейчас заметила, что лица всех присутствующих на картине – это музы, что ли? – очень печальные, как на похоронах.
– Это и есть похороны, – закивал Сашка.
– Тут еще подпись есть. – Яся наклонилась пониже, чтобы разобрать витиеватые мелкие буквы: – «Мы принесли эту жертву в пламени чистой любви и искусства. Божественной милостью оба сгорели быстро». Брр, жуть какая-то.
– Неплохо бы узнать, о чем, собственно, речь в этой книжке, – заметил Макс. – Может, там сюжет схожий?
– Не без этого. История любви и смерти Джона и Елизаветы, которые скончались друг за другом в течение пяти лет после свадьбы. Одна странность: им было пятнадцать и одиннадцать лет соответственно.
– Совсем дети! – ахнула Анна. – Как жалко.
– Это эмоции, – отрезал Снежко. – А факты таковы, что эти дети не могли в силу возраста сотворить ничего такого, о чем скорбел бы целый Парнас.
– Но что это нам дает? – спросила девушка.
– Неужели все еще непонятно?! Мы теперь знаем точную дату издания злополучного сборника «Жертва любви» и можем с уверенностью сказать, что нас провели, как последних лохов.
– Первый вывод, который я могу сделать, это то, что сборник «Жертва любви» никогда не переиздавался. Он был издан единственный раз, более того, ограниченным тиражом, для узкого круга избранных. Следующее предположение – у нас в руках экземпляр, предназначенный для человека с нетрадиционной ориентацией. Именно потому в заглавии присутствует двусмысленная «опечатка», которая опечаткой не является. Нам уже известны намеки на нетрадиционную ориентацию самого Голубя, подобные признания содержат и сонеты Шекспира, в герое которых угадываются все те же Голубь и Феникс. Возможно, этот экземпляр принадлежал возлюбленному Голубя, которого по понятным причинам остальные посвященные в тайну не жаловали и не преминули уколоть подобным образом.