От испуга Степан на мгновение потерял способность соображать, но сразу же вспомнил о Федюньке. Тот уже благополучно добрался до ямы и, стоя на глиняном краю, с любопытством заглядывал вниз.
Степан кубарем скатился с дерева на землю, в три прыжка настиг дружка и, зажав рот удивленному и испуганному малышу, поволок его в густые заросли осоки на берегу озера. Федюнька, не понимая, что происходит, мотал головой, мычал и отчаянно брыкался.
Только убедившись в надежности своего укрытия, Степан разжал руку, но другой тут же показал другу кулак. Федюнька вытаращил глаза, но примолк. Степан торопливо объяснил ситуацию:
– Сюда идет граф с целой свитой. Черт его знает, что им понадобилось здесь в такой час, но мы с тобой влипли. Так что сидим тихо, как мыши за печкой, может, и пронесет. Понял?
Малыш испуганно кивнул. Услышав про графа, он сильно побледнел, большие глаза округлились от страха и блестели от слез.
Спустя несколько минут до них донеслись голоса, и Степан, осторожно раздвинув траву, выглянул наружу.
Сундук, похоже, и в самом деле был тяжеленный: Василь и Прохор – мужики не слабые – с облегчением поставили его на землю возле ямы.
– Ну, что встали? – тут же засуетился Осип Игнатьевич. – Давайте спускайте его живее.
Прохор что-то тихо проворчал, а Василь мрачно сплюнул. Тем не менее оба взялись за ручки сундука и с видимым трудом, непрерывно кряхтя и чертыхаясь, опустили его на дно ямы.
– Ну что, закрывать? – хмуро спросил Василь, выпрямляясь.
Граф молча кивнул. Лицо его стало напряженным. Василь нагнулся, чтобы взять заступ. В это же мгновение граф сунул руку под полу сюртука и достал какой-то предмет. Степан не разглядел, что именно это было, только услышал, как обернувшийся Василь негромко охнул.
Выстрел прозвучал внезапно. За ним еще один… И еще… И еще…
Степан зажмурился, а когда открыл глаза – граф неподвижно стоял над четырьмя распростертыми у его ног телами. Стрелял он отменно – все были мертвы.
Степан почувствовал, как обмяк Федюнька. Мальчик потерял сознание и безвольно повис на его плече. Степан и сам был на грани истерики. Его тошнило, трясло так, что руки-ноги ходили ходуном. В то же время он понимал, что другого выхода, кроме как дождаться, пока все не кончится, у него нет. Чтобы спасти жизнь себе и Федюньке, нужно сидеть тихо, чего бы это ни стоило.
Несколько минут Степан сидел, опустив голову, боясь даже взглянуть в сторону ямы, пока не услышал странный звук, как будто что-то чавкало, чмокало и хлюпало одновременно. Где-то ему уже приходилось слышать нечто подобное…