Удар по карману
Мои клиенты Барбара и Стюарт — еще одна пара, иллюстрирующая классический парадокс страсти. Стюарт занимался политикой, его работа требовала долгих отлучек из дома и страстной преданности делу. Барбара была дизайнером-флористом. Они пришли ко мне разобраться с проблемой Барбары, которая становилась просто безумной, когда в руки ей попадали их кредитные карточки. Барбара объясняла:
Каждый раз я теряю над собой контроль с этими кредитными карточками. Я это не планирую. Я иду в магазин и покупаю одну вещь. А потом покупаю еще одну и еще. Как алкоголик, который выпьет одну рюмку, а потом уже не может остановиться. Но я покупаю только на распродажах.
А Стюарт добавил "Да Двухсотпятидесятидолларовые туфли, уцененные до двухсот"
Поначалу Стюарту и Барбаре показалось, что они решили эту проблему. Стюарт закрыл все кредитные карточки, кроме одной, которую держал при себе. Барбара училась жить с проверкой счетов, в то же время постепенно выплачивая свой долг. Через шесть месяцев Барбара стала другим человеком. Стюарт вознаградил ее за это, вручив ей дубликат оставшейся карточки. Вскоре после этого он поехал на конференций в Чикаго. Когда он выписывался из гостиницы, его кредитную карточку не приняли — Барбара исчерпала весь кредит. Это происшествие поставило их брак под угрозу и заставило обратиться к психотерапевту.
Оба они понимали, что у Барбары была проблема принудительные покупки. Но после того, как мы немного побеседовали, мне стало ясно, что магазинные кутежи Барбары соответствовали периодам наибольшей сдержанности Стюарта когда он вплотную занимался важными проектами или заданиями, когда у него на работе возникал кризис и когда он уезжал на конференции, не приглашая ее с собой. Вместо того, чтобы прямо выражать свой гнев, Барбара била Стюарта по карману — и утоляла свое одиночество удовольствием от покупок новых вещей.
Детство мстителя
У Барбары было типичное для мстителя детство.
Моя мать постоянно придиралась ко мне. У нее был способ сдерживать меня, говоря что-то вроде: "Ни один мужчина никогда не женится на тебе, если ты будешь так поступать". Но на самом деле она как бы и не хотела, чтобы я выросла. Она не разрешала мне ходить на свидания, пока мне не исполнилось семнадцать лет, да и потом у меня был крайний срок возвращения домой десять часов. Однажды я вырвалась на вечеринку, и когда вернулась, около часа ночи, она ждала меня. Она надавала мне пощечин, и после этого два месяца я была наказана. Я восхищалась своим отцом. Он часто брал нас с братом на небольшие прогулки. Но даже он не мог возразить матери.