Например, милый подчиненный отреагирует на оскорбление тем, что постарается снести его, надеясь, что, если он будет достаточно милым и приятным, оскорбление «прекратится». «Эхо» постарается еще в большей степени стать той личностью, которую хочет видеть в нем его партнер. Мститель найдет способ косвенной мести, которая всего лишь разозлит его партнера еще сильнее, что вызовет большее оскорбление.
Оскорбленный подчиненный определяется собственной тенденцией закончить свой путь в оскорбляющих его взаимоотношениях. Он страстно желает найти себе "прекрасного человека", но это, кажется, так и не получается. Очень хочется навесить на оскорбленного подчиненного ярлык настоящего мазохиста — того, кто «нуждается» в наказании. Но я не думаю, что это тот случай. Оскорбленные подчиненные так же страдают от своих несчастливых оскорбительных взаимоотношений, как любой другой на их месте. От большинства людей они отличаются чрезмерным количеством полученных в детстве уроков.
Мой отец был тем, кого вы называете базовым тираном. У него была очень суровая работа — он работал на верфи, — и обычно он приходил домой злым и пьяным. Я думаю, это был тот случай, когда, получив выговор от своего начальника, он хотел бы прийти и пнуть собаку или того, кто подвернется. Не важно, что было не так, — это всегда было по чьей-то вине. Даже если спустило колесо. Самый худший момент из тех, что я помню, — когда он не мог найти бутылку виски, которая, как ему казалось, у него была. Сначала он обвинял маму. Затем моя сестра сказала что-то вроде "умник чертов" и заплатила за это. Когда он начал избивать ее, один из братьев попытался заступиться и тоже был избит, В конце концов я соврала и сказала, что нечаянно разбила эту бутылку. Он наорал на меня, но сказал, что я была единственной честной в семье, потому что сказала ему правду.
Кроме того, что семья Ли была крайне «нефункциональной», ее возглавлял человек, в котором проявилась основная черта родителей оскорбленных подчиненных. Он был обвинителем. Что бы ни случалось плохого, это никогда не происходило по его вине. Всегда виноват был кто-то другой.
Ребенок, отчаянно пытающийся завоевать одобрение такого родителя, часто учится соглашаться с обвинениями. В своем эмоционально опасном и тревожном мире обвиняемый ребенок может поверить, что он действительно виноват. В конце концов родители — авторитет для ребенка. Они должны знать, что правильно, а что — нет. Как и другие типы подчиненных, этот подчиненный узнает, что "вставать на свою защиту" — значит добиваться наказания, словесного или физического. Но если он принимает обвинение, заслуженное или нет, он максимально возможно приближается к получению одобрения своего обвиняющего родителя. А это — отсрочка следующих наказаний. Таким образом, ценой в данном случае является признание вины,