– А я чувствую себя отлично, – похвалился Гранди. Еще бы, весь день ехал на плече!
Другое дружественное облако известило их, что замок Хамфри уже близко. Облака добрый волшебник забыл окропить забудочным зельем. А может, просто пожалел тратить драгоценное средство на этих вечных бродяг. Дору повезло, что он повстречался с добродушными кучевыми облаками, а не с ворчливыми грозовыми тучами. В разгар утра показался замок волшебника.
Замок был небольшой, но очень милый, с круглыми башенками и очаровательным голубым мостиком. В воде плавал тритон – приятной внешности мужчина с рыбьим хвостом. В руке он держал трезубец. Тритон сразу заметил гостей.
– А вот и первая преграда, – заметил Гранди. – Мимо этой рыбешки так просто не пройдешь.
– А как ты прошел, когда явился со своим вопросом? – спросил Дор.
– Давно это было! С тех пор все изменилось. Сначала я попал в лапы разрыв-травы, потом карабкался по гладкой стеклянной стене, потом повстречался со шпагоглотателем.
– А этот-то чем опасен?
– Шпагами рыгал.
Да, опыт голема вряд ли поможет. Добрый волшебник всякий раз меняет свои оборонительные изобретения.
Мальчик выставил ногу и хотел коснуться воды. Тритон ринулся к нему с копьем наперевес.
– Предупреждаю, – крикнул он, – мой трезубец бьет пятью различными способами! Дор убрал ногу.
– Как пройти мимо чудища? – спросил он у воды.
– Я не могу сказать, – жалобно ответила вода. – Старый гном сковал нас контрзаклинанием.
– С него станется, – проворчал Гранди. – Не перегномишь гнома у него дома.
– Способ есть, – не сдавался Дор. – Просто надо его найти. Хамфри, ты бросил вызов! Я принимаю его.
– А волшебничек будет сидеть в замке и потешаться над нашими мучениями. Что Хамфри, что путана – два сапога пара.
Дор притворился, что хочет нырнуть в ров. Тритон опять вскинул копье. Он наполовину выставился из воды, красуясь мускулистым телом. Острия трезубца сверкнули на солнце. Дор вновь отпрянул.
– Не исключено, что под водой есть тоннель, – заметил Гранди.
Приятели обошли ров. В одном месте они заметили металлическую табличку с надписью: «ОСТОРОЖНО: ЧЕРНАЯ МАГИЯ!» – Что бы это значило? – озадаченно спросил Дор.
– Сейчас переведу, – сказал Гранди. – Это значит – дело темное.
– А нет ли еще какого-нибудь значения? Зачем Хамфри предупреждать, если и так нельзя пробраться? И зачем писать на языке, понятном лишь големам? В этой бессмыслице есть что-то подозрительное. За ней наверняка кроется смысл, причем глубокий. Надо только разобраться.
– Кипятишься из-за какой-то глупой таблички, когда надо думать, как перейти ров.