Джо наблюдал, как она, подставив ладони, ждала, пока он кончит. В последний момент она несколько раз нажала на его пенис, как бы выдавливая несколько капель.
Чувствуя тошноту, Джо слушал ее стоны, а она размазывала сперму по лицу, слизывала ее с пальцев. Глаза Пэт были закрыты, она отдавалась собственной страсти.
Внезапно стоны прекратились. Она повернула кресло, быстро покатила в ванную и захлопнула за собой дверь. Вскоре он услышал ее голос, захлебывающийся от рыданий:
— Уходи.
Джо подобрал свою одежду, оделся и выбежал из квартиры.
Даже сквозь звуки льющейся воды он слышал рыдания Пэт.
Ничего не видя перед собой, Джо шел по Оак-Парк-авеню. В голове было пусто, и лишь одна мысль сверлила его мозг: он понял Пэт Янг лучше, чем она сама себя понимала.
— Пришел? Какая радость! Ну, и что ты потерял на этот раз?
Джо ворвался в гостиную и увидел Энн, сидевшую в кресле-качалке из гнутого дерева. Она ждала его. И хотя ее голос звучал спокойно (вернее, холодно и мертво) и лицо не выдавало волнения, Джо понимал, что это ледяное спокойствие было всего лишь маской. Внутри у нее все клокотало.
Минут пять он молча смотрел на нее. Джо знал, что ее работа достаточно трудоемкая и требует немало времени. Фотосъемки нередко затягивались до вечера. Он рассчитывал, что сегодня Энн вернется не раньше чем к обеду. Сейчас же было только половина третьего, а она уже дома.
Джо не должен был об этом спрашивать, поскольку вопрос выдавал его вину, но все же спросил:
— Я думал, что тебя фотографируют для «Чикаго», почему же ты так рано дома?
Энн встала и быстро подошла к окну. Она смотрела на низко нависшие тяжелые серые тучи, предвещавшие то ли дождь, то ли снег.
— Я так и знала, что ты об этом спросишь. Съемку сегодня отменили, вернее, отложили, потому что Чинг, фотограф, заболел, — ты же знаешь, сейчас эпидемия гриппа. Очень многие болеют. Я заметила — все сидят по домам, гриппуют, наверное. А съемка будет завтра или послезавтра. В общем, в ближайшие дни. Ведь нас поджимают сроки. Если не Чинг, то кто-нибудь еще будет фотографировать. Так что завтра или послезавтра... Самый крайний срок... — Плечи ее вдруг затряслись, и она заплакала. Потом тихонько вытерла слезы и сказала: — Так что меня дома не будет. Ты свободен и можешь делать все, что захочешь. — Энн засмеялась, но смех звучал невесело. — Ну, например, можешь пойти в зоопарк.
Джо подошел и попытался обнять ее. Она резко отодвинулась и повернулась к нему.
Джо был поражен: лицо злое, красное, глаза тоже покраснели и налились слезами. Губы, искаженные злой гримасой, дрожат.