– У меня есть свои деньги, Андерс.
– В таком случае, зачем ты произнесла вчера вечером целую тираду по поводу того, что теперь ты Джоан Рейнер?
Джоан густо покраснела. На ее счастье, в детскую вошла озабоченная Маргарет.
– Миссис Рейнер, я надеюсь, вы не провели здесь целую ночь?
Джоан покачала головой.
– Нет, разумеется, – солгала она. – Мне просто показалось, что Джойс заплакала, и я зашла проверить. А Андерс хотел поцеловать ее перед уходом на работу.
Андерс двинулся к двери, но остановился на полпути. Обернувшись, Андерс зловеще улыбнулся и подошел к Джоан. Его не смутил огонь, который вспыхнул в ее карих глазах.
– До свидания, дорогая, – произнес он тоном любящего мужа.
Голливуд потерял великолепного актера в его лице, подумала Джоан.
Маргарет, явно привыкшая к тому, что хозяева никогда не замечали ее присутствия, скромно стояла в сторонке. Андерс обнял Джоан, наклонился к ней и поцеловал в губы. Джоан, сгоравшая от стыда, что это происходит в присутствии Маргарет, стояла как каменная, никак, не реагируя на его поцелуй. Но Андерса это не смутило. Его язык скользил по ее губам, а пальцы массировали напряженную шею. Джоан ощущала холодный металл его часов и свежий запах одеколона. Когда Андерс отстранился, Джоан потребовалась незаурядная сила воли, чтобы не поцеловать его в ответ.
– Пока! – бросил Андерс, и его глаза победоносно блеснули.
Он наслаждается этим, подумала Джоан. Ему доставляет удовольствие унижать меня, видеть мое смущение. Ну хорошо, я тоже могу сыграть свою роль!
– Дорогой, – медовым голосом окликнула она идущего к двери Андерса.
Он остановился и, обернувшись, посмотрел на нее с мрачной усмешкой. Джоан явно застала его врасплох.
– Ты, кажется, собирался оставить мне не много денег.
Андерс подошел к ней и положил на ее протянутую ладонь кошелек. Джоан растянула губы в саркастической улыбке.
– Постарайся не задерживаться, милый.
Со стороны жизнь Джоан казалась великолепной, и немало женщин наверняка завидовали ей. Большой уютный дом, красивый богатый муж, неограниченность в тратах и очаровательная приемная дочка. Джоан напоминала себе об этом чуть ли не каждый день.
Но почему она в таком случае чувствует себя пленницей? Потому что это была лишь внешняя сторона ее жизни.
Теоретически она имела все, а в действительности – ничего. Джоан осторожно отодвинула занавеску и посмотрела в окно. На улице по-прежнему толклись журналисты, объективы их камер были направлены на дом. Джоан не уставала удивляться, что и спустя две недели после их с Андерсом бракосочетания интерес публики к ним не угас.