Вдруг она всем телом ощутила тепло; чьи-то сильные руки растирали ее с головы до пят, потом уложили и укрыли до подбородка. Тресси задремала. Рано или поздно она проснется и тогда осознает, какой жестокий удар приготовила ей судьба, но это потом, не теперь.
Кто-то тряс ее за плечо, гладил по щеке, звал по имени. Тресси поневоле пришлось открыть глаза. Она увидела над собой смутно знакомое лицо, доброе и румяное – ах да, тот самый доктор-гомеопат.
– Бог мой, барышня, ну и напугали же вы всех нас!
– Где Калеб? Где мой ребенок?
Высоко над головой доктора появилось еще одно лицо, костлявое и узкое – Джарред Линкольншир.
– Дитя мое, ведь ты могла и умереть. И о чем только ты думала?
Никто не ответил на ее вопрос. Расширенными от ужаса глазами Тресси смотрела на них. С Калебом случилось что-то ужасное, и они не хотят говорить ей об этом. Чудовищная, нестерпимая боль стиснула сердце Тресси, и девушка зарыдала.
Рид вспоминал Тресси, когда из леса галопом, против солнца вылетел отряд индейцев кроу. Индейцы неистово вопили, и хвосты их коней развевались на ветру, точно стяги. Рид никогда не был особо метким стрелком – даже на твердой земле и в безветренный день он не всегда попадал в цель, что уж говорить о стрельбе с крыши тяжело груженного фургона! Впрочем, попытка – не пытка. Рид прополз на животе вдоль края пляшущего на ухабах фургона и, припав на колени, прицелился из многозарядного «генри». Отогнав видение обнаженной Тресси в брызгах предрассветной воды, он открыл огонь по скачущим дикарям. Шестеро всадников покатились с седла в дорожную пыль.
Многозарядное ружье «генри» при всех своих недостатках все же великолепное оружие. Лихорадочно паля по преследователям, Рид издал свой собственный военный клич. Уцелевшие индейцы разделились, с двух сторон пытаясь нагнать фургон. Увидев это, Рид спустился на козлы и, усевшись рядом с Чимом, проворно перезарядил ружье. Груз служил ему надежной защитой от летящих стрел.
Старина Чим все нахлестывал мулов, но они и так мчались из последних сил. Фургон грохотал и трясся, подпрыгивая на ухабах. Высунувшись из-за мешков с грузом, Рид увидел, что индейцы нагоняют. Молодой воин прыгнул с коня и ухватился за бечеву, которой был перетянут груз. Рид прицелился и дважды выстрелил. Уже нажимая на спусковой крючок, он увидел глаза воина. Миг спустя мертвое тело рухнуло прямо под копыта коня, на котором скакал соплеменник убитого. Конь взвился на дыбы, и всадник лишь чудом сумел удержаться в седле.
Встав на колени, Рид стрелял без передышки, всякий раз меняя цель. Когда в седле осталось лишь трое воинов, индейцы разом осадили коней и скоро отстали.