Она вновь наполнила миску похлебкой и, поднеся первую ложку ко рту Бэннона, спросила:
– Кто же вас подстрелил, мистер Бэннон? Раненый вскинул густые черные брови, и на миг его губы крепко сжались, тонко вырезанные ноздри затрепетали, словно почуяв недоброе. Так ничего и не ответив, он проглотил похлебку и стал ждать новой порции.
Тресси поглядела на пустую ложку и, не дождавшись ответа, одарила незваного гостя суровым взглядом – пускай поймет, что на сей счет она шутить не намерена.
– Должна же я знать, не ворвется ли кто в мою хижину посреди ночи, чтобы прикончить тебя, а потом сотворить невесть что со мной! Как иначе, Рид Бэннон, я могу позволить тебе остаться?
– А если я скажу: «Да, ворвется» – ты вышвырнешь меня за порог? И даже доесть не дашь? – Раненый выразительно поглядел на миску, и Тресси нехотя поднесла к его губам ложку с похлебкой. Облизав губы, он продолжал: – Усадишь меня на ту старую клячу и отправишь восвояси? Прошу прощения, мэм, но вы, похоже, не из тех женщин, что способны на такое.
Вспомнив о павшей кляче, Тресси отсела глаза. Сказать ему, что ли? Девушка стиснула зубы и выразительно указала ложкой на перевязанное плечо:
– Да ты расскажи, как это случилось, вот и все. Рид Бэннон вздохнул так устало и обреченно, что Тресси невольно устыдилась своей настырности.
– Что, лошадка моя издохла?
Тресси кивнула, судорожно сглотнув. Господи, как он догадался?
– Я украл ее у солдата-янки в Сент-Луисе, а паршивец вдобавок еще и ухитрился подстрелить меня. Черт подери, у них там полный загон лошадей, а мне что же, пешим тащиться в такую даль?
Девушка изумленно взглянула на раненого.
– И ты просто так взял да и увел коня у солдата армии Соединенных Штатов?
– Армии янки, – жестко поправил он. – Знаешь, головорезы Прайса изрядно покрошили наших в бою у Пи-Ридж, и те, кто уцелел, уж будь уверена, не питают любви к северянам. По пути в Сент-Луис я едва не издох с голоду, так что попросту вернул себе старый должок.
– Значит, ты воевал на стороне мятежников?
– Мятежники, ха! Я сражался в армии Маккалоха – вместе с тысячами других индейцев. Мы-то не бросили своих соотечественников в беде – не то что некоторые! – И Рид Бэннон одарил выразительным взглядом Тресси. Она хорошо знала, что он имеет в виду – жители Миссури не слишком-то благосклонно относились к мятежным южанам.
Она торопливо зачерпнула еще похлебки, стремясь как-то увести разговор в сторону от опасной темы.
– На тебе нет военной формы, значит, ты уже не служишь мятежникам?
Рид поморщился:
– Слушай, я устал как собака. Дай мне спокойно доесть, а потом, если ты не против, я посплю. Потолкуем о так называемых мятежниках позже, когда я буду в силах отстоять свои взгляды перед малявкой, которая понятия не имеет, за что ведется эта война.