А еще кирзовым сапогом можно душу хоть из дьявола выбить. Мне ротный берцем сломал на левой руке вот ту косточку, которая является продолжением мизинца. Тренировочный бой, блокирую удары, тот наседает, а отступать нельзя — будет еще хуже. И тут я вместо того, чтобы нырнуть в сторону, блокирую рукой его ногу. Аж свет в глазах потух от боли. В двух местах косточка сломалась. Но, ничего, зажила. Обиды на Иванова не держу. Сам виноват.
Или еще приятно сапогом в солнечное сплетение отхватить. Или как сержант Попов, пришедший к нам после учебки, свой авторитет среди своего призыва ставил: подходил ночью к спящему, и со всей силы сапогом бил человека в переносицу. Крови обычно много из той переносицы вылетало. Как мне потом Колдун в письме написал, Попов домой на дембель не доехал. Ехал вместе со всеми в поезде, а потом куда-то пропал. Зарился, он было и на меня, на дембеля тогда уже. Но своевременная обстоятельная беседа со ссылкой на полученный боевой опыт, успокоила мальчика. Весу в нем было килограмм девяносто, но душа оказалась слабой. Перепугался, бедняга, сильно. А потом, как я понимаю, свои с поезда его и сбросили. А вот снимай он перед ударом сапоги, может, и не сбросили бы… но сапоги ему явно не простили.
В роте СпН я получил горные ботинки в качестве подарка от самого ротного, когда отморозил свои копыта по его вине (я его за это не виню). Ботинки эти я носил примерно месяц, они были старые — он в них еще по Гиндукушу лазил. Потом в роте выдали всем такие ботинки с высоким берцем. Эти ботинки я получил 1 апреля 1994 года, а бросил в костер, как совершенно не годные, аж летом 2002 года! Все это время они мне служили верой и правдой.
Невольно прислушиваюсь к идущим ко мне бойцам — не звучат ли подковки. Нет, не звучат. Тут два варианта: либо в части просто нет подковок, либо по статусу им еще не положено подковки носить. Про подковки вообще история отдельная. Вот не поймут меня штатские! Не поймут! Кто из не служивших, знает команду: "правую ногу на носок ставь!". Вот для чего такая команда подается? Кого не спрашивал, никто не знает. А подается она для контроля за стоптанностью каблуков армейского кирзового сапога. Тут вот какое дело: на солдатском сапоге каблук — вещь заменяемая. Стоптал его на половину — смени. За полгода можно три каблука стоптать. Зимой каблуки вообще не стаптываются, а летом — только держись. Но тут тоже есть момент, где можно продемонстрировать свой статус. Пусть часто каблуки только молодые меняют. Старослужащий мудрый воин вобьет себе в каблук тремя малыми дюбелями специальную подковку. Металл будет стираться, а резина каблука останется целой. Сменить подковку — дело нескольких минут, сменить же каблук — это не один час возни. Обычно, молодой воин все делает сам. Поэтому будь ты самая последняя белоручка, никто за тебя в армии каблуки на твоих сапогах менять не будет. И потому белоручка берет сапожный молоток, железную ногу и вперед, к устранению недостатков! Помню, как я мучился первый раз. А на это дело смотрел один дембель, нормальный был пацан, без всяких понтов. До службы в нашей роте в Тадже повоевать успел. Так он долго смотрел на меня, башкой качал, а потом взял, да и показал, как правильно надо делать. Через полчаса я уже все закончил. До сих пор с теплотой этого мальчишку вспоминаю. Золото был человек. Правда, как-то попало от него, но сам понимаю, что за дело.