Конечно, я отправился на службу вместе с моей молодой женой и сыном, но Новый год нам предстояло встретить в Англии, вместе с моими родителями. Пожалуй, это самое главное, с чего мне и следовало начать рассказ. В тот момент мой отец был послом нашей страны в Великобритании, и, соответственно, это он решил, что Новый год мы должны встретить все вместе. Только не думайте, что я попал на дипломатическую работу благодаря моему отцу. В институт я, конечно, поступал не без его влияния: он был дипломатом еще до того, как распался Советский Союз, и работал советником советского посольства в Пакистане и на Цейлоне. Поэтому я и выбрал для себя такой престижный вуз. Это был практически последний советский набор. Поступив, я тут же встал в институте на комсомольский учет, хотя мне всегда не нравились все эти «общественные нагрузки» и вообще я считал прежнюю систему абсолютно идиотской. В общем, я стал студентом в девяностом году, а уже в девяносто первом СССР перестал существовать, и я буквально в одночасье превратился в иностранца.
Меня, правда, доучили и даже выдали мне диплом о высшем образовании. В начале девяностых мы еще могли спокойно передвигаться по Москве, дружить с местными девочками и не иметь городской регистрации. Тем более что у меня была квартира в Москве, и я был прописан по московскому адресу. Тогда нас по привычке считали своими. Но постепенно все менялось. Сначала резко «ушли» прибалты, которые ввели визы. Потом становилось все хуже и хуже, а недавно, приехав в Москву, я с ужасом узнал, что необходимо регистрироваться, что в метро одному лучше не заходить и вообще вести себя следует очень осторожно. Мне еще повезло, что дипломатам разрешают ездить без регистрации, а машину мне дал мой дядя, брат моей матери, работающий в Москве. В начале девяностых главными врагами столичных жителей были всякие отморозки. Создавалось такое впечатление, будто из колоний и тюрем одновременно выпустили всех бандитов. Повсюду в ресторанах сидели «качки» с бритыми затылками и в малиновых пиджаках. Тогда выстрелы раздавались на каждом углу. А в начале нового века самыми главными врагами москвичей стали «черные». Только это не негры, если вы так подумали. Негры сами по себе, их, конечно, тоже не любят. Но еще есть китайцы, вьетнамцы, корейцы. Только самыми сильными раздражителями стали кавказцы и среднеазиаты. Почему так получилось – не понимаю. Дело даже не в Чечне, а в отношении простых людей к приезжим. Я еще могу согласиться, что выходцы из Средней Азии отличаются разрезом глаз. Но кавказцы? Они же белая раса, почему их называют «черномазыми»? Или дело не только в чеченцах? В Москву хлынули сотни тысяч азербайджанцев, армян, грузин со своим укладом жизни, со своими привычками и менталитетом. Все это сильно раздражало, плюс затянувшаяся война в Чечне, плюс бомбы смертниц, которые начали взрываться в Москве. В общем, сплелся адский клубок из противоречий, которые настраивали всех против всех.