– Конечно, я поехала. Мать находилась в плачевном состоянии. Ее последний любовник избил ее и украл те гроши, которые у нее были. Она рыдала и, Господи, давала все те же самые обещания. Просила прощения, говорила, что любит меня, что ничего такого снова не повторится никогда, что, произведя меня на свет, она совершила единственный хороший поступок в жизни. – У Кэтрин снова хлынули слезы, и она не пыталась уже их остановить. – Как только она смогла передвигаться, я привезла ее домой. Марианна – она тогда уже была у меня – нашла хороший санаторий и знающего молодого доктора, Уильяма Хейбера. Это замечательный человек. Он объяснил, что такое состояние у моей матери будет повторяться. – Кэтрин в отчаянии повернулась к Фредерику, ее плечи вздрагивали от рыданий. – Я не желала этого знать! Я только хотела, чтобы он что-нибудь сделал. Он сказал мне: «Не теряйте надежды». А я ответила, что у меня ее нет. Наверное, он посчитал меня циником и напомнил мне, что алкоголизм – это болезнь и моя мать стала ее жертвой! Тогда я закричала, что он ошибается, не она ее жертва, а я! Я была жертвой ее болезни, моей жизни с ней, ее мужчин. Ему легко было якобы с пониманием отнестись к моему несчастью, надев аккуратный белый халат, так я тогда подумала о нем. И я ненавидела ее, мою мать! – Рыдания Кэтрин стали затихать. Она вытерла руками слезы. – Но я и любила ее. И еще люблю, – призналась она. Усталая, выдохшаяся Кэтрин подошла к камину и положила ладони на каминную доску.
– Я заплатила доктору и вернулась домой, а в санатории начали курс лечения. Через две недели я встретила тебя.
Кэтрин не заметила, как Фредерик встал у нее за спиной, пока не почувствовала его руки у себя на плечах. Не говоря ни слова, она повернулась и бросилась ему на шею. Он обнимал ее, чувствуя дрожь ее тела, и смотрел, как жадное пламя в камине лижет дрова. Снаружи опять началась гроза и дождь застучал в окна с новой силой.
– Кэт, дорогая, уж если ты все мне рассказала, мог бы я что-нибудь сделать, чтобы тебе стало легче?
Она отрицательно покачала головой и уткнулась ему в грудь.
– Нет, я больше не хочу, чтобы ты касался этой части моей жизни. Просто я оказалась недостаточно сильной и вот – все поведала тебе. – Глубоко вздохнув, она чуть отпрянула, чтобы посмотреть ему в глаза. – Я боялась, что, узнав об этом, ты не захочешь иметь со мной ничего общего.
– Кэт! – В его голосе слышны были боль, тепло и осуждение.
– Я знаю, что ошибалась, Фредди. Это глупо, но ты все должен понять. Мне необходимо было время. Мне нужно было разобраться, как я собираюсь прожить свою жизнь, как поступить со своей карьерой, с матерью, со всем... – Она схватила его руку и заставила посмотреть ей в глаза. – Я была никем, а потом меня окружила толпа фанатов, всюду появились мои фотографии, я чуть ли не каждый день слышала себя по радио. Ты знаешь, как это приятно! Как слава затягивает и забирает тебя целиком!