И бинт и анальгин нашелся. Женя мужественно вынес перевязку, хотя рука нещадно болела, а в палец словно бы ежесекундно вонзались тысячи иголок, и так же стоически разжевал три отвратительные на вкус таблетки анальгина, вняв Гелиным уверениям о том, что это поможет снять боль. После чего, укутавшись в плед и положив ноги на обогреватель, смог осознать, наконец, что все самое страшное позади.
— Ну вот, — довольно прокомментировала Геля, внимательно оглядывая дело своих рук — повязку на его пальце, — Теперь все будет в порядке. Скоро «скорая» приедет, не так ли?..
При этих словах кассирша вздрогнула, и уставилась в пол, отчаянно делая вид, что не слышала этих слов.
— Елена Сергеевна, вы, ведь, вызвали «скорую»? Быть может, еще и милицию, а? — спросила Геля, подойдя к ней.
— Что? — кассирша подняла голову, и в ее глазах Геля увидела столь явный страх, что невольно отшатнулась в сторону. — Скорую? Да, конечно же.
Теперь поднял голову и Женя, до этого тихо сидевший на диване и наслаждавшийся теплом и покоем. Видимо, в словах кассирши и он услышал нечто такое, что встревожило его. Машинально Геля прокачала в памяти события последних нескольких минут, вспоминая Елену Сергеевну, склонившуюся над столом и тихо и вкрадчиво говорящую что-то в телефонную трубку. Почему это не насторожило ее тогда? Просто от того, что она сама была в шоке от увиденной рваной раны, в которую превратился Женин палец? Или от воспоминаний о том, что глянуло на нее из окна… Нет, так не вызывают «скорую». Вообще пожилая женщина, в коморку которой ввалились два человека, один из которых серьезно ранен, не будет вести себя так тихо и спокойно. Нет, не спокойно… забито! Так, как будто она больше боится их, а не того, снаружи.
— Ангелина, — тихо позвал Женя, — Она, ведь, не в скорую звонила.
«Сама вижу!» — хотелось ответить ей, но она сдержалась. И не от того, чтобы не травмировать психику и без того немало пережившего парня, а от того, что после его слов Елена Сергеевна не просто испугалась. А и вообще задрожала, как осиновый лист.
«Во что же я вляпалась?!» — спросила Геля сама себя, оглядывая коморку, в которую ее занесла судьба. Бабушка была явно не в себе, и Геля молила Бога, чтобы на станции не оказалось оружия. В таком состоянии она может с дуру и выстрелить в того, кто так напугал ее… Интересно, полагается ли пистолет кассиру на пригородной станции? Вроде бы и нет, а вроде бы и да. Она ж с деньгами работает, путь с не очень большими, значит должна уметь защитить и себя и выручку. Но кто ж в России додумается позаботиться о пожилой женщине, которую больше никуда на работу не берут?