Виктория прислушивалась к знакомым звукам: ящик открылся, ящик закрылся… Габриэль роется в шкафу.
Яркий блеск серебра, Габриэль подошел к кровати.
Её сердце вновь забилось чаще.
Габриэль наклонился, быстро выпрямился — с длинным резиновым чехольчиком в левой руке и скрученной в узел одеждой — в правой. И отступил в густую тень. Дверь в ванную закрылась за ним.
Пальцы Виктории были липкими. Губы и язык горели.
Она попробовала себя на вкус. Конечно, это было неожиданно, но она не почувствовала отвращения. Она чувствовала, как в её руке постепенно приближался к разрядке Габриэль, как её оргазм пульсировал в его пальцах.
Из-за двери в ванную доносились неотчетливые звуки — брызги падающей в воду воды, решительный слив унитаза. Вода, падающая на мрамор. Недолгий звонкий удар — может, это зубная щетка из слоновой кости задела край мраморной раковины?
Её живот напрягся.
Слушать, как Габриэль приводит себя в порядок, оказалось так подкупающе интимно.
Виктория забралась рукой под покрывало и дотронулась до левого соска.
Он был твёрдым и набухшим. Так же, как и член Габриэля был твердым и набухшим.
Раньше она не знала, что женщину можно довести до оргазма, сжимая ей сосок. Не подозревала, насколько мужское семя липкое, как быстро остывает густая, вязкая жидкость и какая она соленая на вкус.
Не знала, что тело женщины может болеть и все равно быть полным удовлетворения.
Мысли прервал тихий шорох. Габриэль вышел из ванной и бесшумно пересек спальню.
Она заставила себя сжать губы, чтобы не окликнуть его.
Он сказал, что вернётся.
Виктория верила ему.
«Автор тех писем, — подумала она чуть презрительно, — жалкое подобие мужчины».
Из-за двери спальни послышались приглушенные голоса. У Габриэля был посетитель.
Габриэль сказал ей спать дальше. Но Виктория не хотела спать.
Она хотела еще Габриэля.
Виктория откинула покрывала с кровати. Простыни пахли потом — Габриэля, её, их общим.
Жёсткий деревянный пол был холодным и бодрящим.
Габриэль мог умереть.
Она могла умереть.
Виктория вошла в ванную. И вспомнила, как выглядело сквозь пар возбуждение Габриэля.
Виктория встала в медный душ. И вспомнила, как Габриэль использовал душ для печени.
На губах появилась усмешка. У каждой домохозяйки должен быть совмещенный с ванной душ.
Мысли тут же вернулись к Габриэлю.
Он завтракал?
Она проворно повернула кран. Между ним и членом Габриэля не было никакого сходства. Габриэль, в отличие от медного крана, чувствовал и боль, и удовольствие.
Он мог отвергнуть прикосновение, но не сделал этого, когда она схватила его за волосы, чтобы подтянуть ближе. Не отверг её прикосновений, когда она размазала сперму по его мягким, как лепестки цветов, губам. И попробовала его на вкус.