— Значит, вы не хотите, чтобы вашего брата убили, — ровно сказал Габриэль.
— Конечно, нет, — глубоко вздохнув, сказала сестра Делани. Она не знала, что проезжавший экипаж мог стать её спасением.
— Но его убьют… — Миссис Коллинз тяжело дышала, желтый туман клубился вокруг багрового лица дворецкого. — …Если я не найду его раньше, чем другой мужчина.
Габриэль лгал. А может, и не лгал.
Он не знал, работал ли Делани на второго мужчину. Габриэль не узнает этого, пока не найдёт его.
В любом случае, Делани умрёт.
— Брат не… не сказал мне, куда ушел, — миссис Коллинз снова говорила правду.
В глазах дворецкого мерцало знание. Расширенные зрачки окаймляла бледно-зеленая радужная оболочка.
— Ты знаешь, где он, Кинан, — шелковым голосом произнёс Габриэль.
Бледно-зеленая радужка исчезла, — глаза дворецкого стали двумя черными дырами, полными страха.
— Я не знаю, — прохрипел он.
Был ли Делани убийцей? — размышлял Габриэль. — Кого Кинан боялся больше — Габриэля или Делани?
— Ты знаешь, Кинан, — проникновенно сказал Габриэль. — А если не знаешь, — значит, нет причин оставлять тебя в живых, не так ли?
— Не знаю! — в голосе дворецкого появились визгливые нотки.
Кончик клинка Габриэля отделял от дыхательного горла только хрящ.
— Вздохни поглубже, Кинан, — ласково сказал Габриэль. — Это будет твой последний вздох.
Остатки верности Кинана исчезли под напором угрозы.
— Он сказал, что отправился за гувернанткой! — торопливо заговорил дворецкий. — Больше ничего не знаю! Клянусь, я всё рассказал!
У Габриэля застыла в жилах кровь.
Виктория была в доме Габриэля. Знал ли об этом Делани?
Или он хотел забрать её из дешевой комнаты, где она жила раньше?
— Откуда он знает, где она находится? — проскрежетал Габриэль.
— Не знаю! Не знаю! Богом клянусь, не знаю!
Так много людей, которые не знали.
— Сейчас на чердаке есть женщины, Кинан?
— Нет! Нет! Сейчас нет.
Но чердак приготовили для нее.
Для Виктории.
— Ты смотришь, как он насилует женщин? — мягко спросил Габриэль. Шли секунды, бился пульс.
— Миссис Торнтон — она смотрит!
Были такие женщины, да и мужчины тоже, которые получали удовольствие от унижения других. Габриэль легко мог поверить, что Мэри Торнтон была одной из них.
— Делани отдаёт тебе женщин, когда сам закончит с ними? — спросил он.
— Нет… — Кинан поостерегся врать. — Да. Но я не причиняю им вреда. Клянусь, я не делаю им больно.
По рябому лицу стекал пот, по позвоночнику Габриэля бежал холодок.
Раны затянулись, но воспоминания не исчезли.
Но, быть может, гувернанток лишили даже этой возможности.
— Ты убиваешь женщин для Делани и Мэри Торнтон?