наблюдать за вами двумя: гувернантка, никогда не касавшаяся мужчины, совокупляется со шлюхой, боявшимся прикосновений. Вы оба так сильно стремились, чтобы вас соблазнили.
Габриэль почувствовал облегчение — Викторию не принуждали делать минет. Следом пришла злость.
Впервые за пятнадцать лет он взял то, что хотел. Пришла пора платить за это.
— Ты говорил, что он не может спать с женщинами, — запротестовал Делани, пистолет с перламутровой рукоятью воинственно указал на Габриэля. Очевидно, Делани был не новичок в том, что касалось оружия. Он умело держал пистолет своими короткими изнеженными пальцами. — Ты обещал, что она останется девственницей.
«Спать с женщинами» — слова скользнули вверх по позвоночнику Габриэля. А следом за ними — «останется девственницей».
Если бы Виктория осталась девственной, это спасло бы её?
— Ну-ну, старый развратник. — Ив ни разу не посмотрел на Делани. — Подумай, насколько увлекательнее будет трахать женщину ангела. Хотя, мадмуазель Чайлдерс, я должен извиниться: искренне сомневаюсь, что присутствующий здесь Делани похож на — l’etalon — жеребца, как эти два ангела.
Делани уставился на Габриэля, рот сжался под вечно улыбающимися усами.
Он был завистлив. И напуган.
Оба чувства можно было использовать.
— Как долго ты жил в моих стенах? — спросил Габриэль второго мужчину.
— Форестер был достаточно умен, не правда ли? — Ив подмигнул, фиалковые глаза были холодны и расчетливы. — Я не люблю английский климат, но, должен признать, наблюдать последние месяцы, как ты пытаешься заманить меня в ловушку, было бесконечно увлекательно. Подумай, Габриэль, разве ты ни разу не почувствовал моего присутствия?
Да.
Габриэль чувствовал его присутствие каждый миг сна и бодрствования последние четырнадцать лет, восемь месяцев, три недели и один день.
И сегодня, проснувшись, он его чувствовал.
Габриэль отвел взгляд от фиалковых глаз, желая знать…
— Кто писал письма, Делани?
Делани раздул грудь от гордости.
— Мы с Мэри. Это часть нашей игры.
Игры по систематическому разрушению женских жизней.
— Зачем ты здесь?
Гордость Делани подувяла. Он нервно переступил с ноги на ногу.
Майкл тоже переместился в сторону, одновременно с шагами Делани.
Делани еще не понял правды?
— Я пришел забрать своё, — Делани говорил с той воинственностью, что бывает от страха.
— Но кто предложил прийти сегодня, Делани? — Габриэль продолжил сеять зерна сомнений. — Ты сам или Ив?
— Не важно.
Очень важно. Когда мужчина — марионетка и не понимает этого. Такие люди не выживают в играх с властью.
— Ты никогда не получишь мадмуазель Чайлдерс, — мягко сказал Габриэль.