— Я ничего не разыгрывал, Олег! С начальством не спорят, не забывай. Если я говорил, что не знаю, значит или на тот момент я и в самом деле ничего не знал, или мне нужно было, чтобы ты так думал!
— Черт возьми, Тень, я же не малыш, которого надо чему-то учить, и не марионетка?!
— Ты в этом уверен?!
Спокойный голос тени и металл, прозвеневший в этом вопросе, заставил Новоселова остыть. Несколько секунд они просто сидели напротив друг друга, каждый ожидая, что же будет делать другой, а затем рука Новоселова потянулась к коммутатору. Он собирался отдать диспетчеру приказ отправить несколько Назгулов к ГЭС, когда кто-то вошел в кабинет без стука.
Пума перешагнула порог приемной шефа Когорты и остановилась перед столом секретарши, не увидев, а интуитивно почувствовав, что она здесь не одна.
— Что вам угодно? — чуть дрожащим голосом спросила та, глядя сверху вниз на вошедшего миниатюрного Назгула. Девушка еще не опомнилась от короткой беседы с Тенью, взгляд которого буквально пригвоздил ее к креслу, а теперь, вот, еще и этот Назгул с безумными глазами.
— Мне нужно туда. — Пума неопределенно махнула рукой в сторону двери в кабинет.
— Извините, но у Олега Петровича сейчас важное совещание.
Сердце Пумы дрогнуло. Она знала, С КЕМ он сейчас совещается!
— С НИМ мне как раз и нужно поговорить!
— Простите, но я не могу вас пропустить. — с трудом совладав с собой произнесла секретарша. — Олег Петрович велел его не беспокоить.
— Не можешь меня пропустить? — с легким оттенком удивления в голосе переспросила Пума, на секунду обретая некое подобие связи с реальностью и увидев, сквозь расступившиеся языки пламени, с кем разговаривает. Только в этот момент она осознала, как ей жарко и, рефлекторно приложив ладонь ко лбу, с удивлением обнаружила, что облачена в форму «Когорты».
— Что вы делаете?.. — испуганно воскликнула секретарша, увидев, как Назгул перед ней снимает сначала перчатки, а затем и черную маску с головы, но тут же осеклась, поняв, что перед ней стоит миловидная двенадцатилетняя девочка, которую она не раз встречала и здесь и просто в коридорах организации. Она отчетливо помнила ее прелестные карие глаза, но не узнавала их. Эта девочка была бы Сашей Угольниковой, если бы не сверкающий в ее глазах огонек безумия. Применимо к Пуме это не было метафорой — в ее глазах действительно сверкали красные отблески…
— Не можешь меня пропустить?! — Пума, казалось, смаковала эту фразу. — А как же ты, интересно, меня остановишь?
Девушка не успела ни ответить, ни возразить, ни попросить о пощаде. Одним молниеносным прыжком Пума метнулась вперед и, приземлившись на стол, нанесла два резких удара в горло. Секретарша захрипела, прижала руки к раздробленной трахее и медленно повалилась назад, сползая по стене…