Переводя бинокль, мисс Марпл заметила, что собеседники очень взволнованы. Она немного больше высунулась из окна. Временами до нее долетали обрывки их разговора. Но если бы кто-то из них поднял глаза, он увидел бы страстную любительницу птиц, которая устремила свой взгляд на какую-то далекую от них точку.
– Как скрыть от Керри-Луизы… – говорил Гулбрандсен.
Когда они прошли под ее окном в следующий раз, говорил Льюис Серроколд:
– …если скрыть удастся. Я согласен, что прежде всего надо подумать о ней…
Можно было расслышать еще: «в самом деле серьезно…», «не оправданно…», «слишком большая ответственность…», «следует обратиться за советом…»
Наконец мисс Марпл услышала, как Кристиан Гулбрандсен сказал:
– Стало холодно. Пойдемте в дом.
Мисс Марпл отошла от окна в недоумении. То, что она услышала, было слишком отрывочно, чтобы можно было составить нечто осмысленное, но этот странный разговор подтверждал смутные опасения, которые все больше ею овладевали, и тревога Рут Ван-Райдок теперь не казалась ей напрасной.
Если что-то было неладно в Стоунигейтсе, оно действительно касалось Керри-Луизы.
Обед в тот день тоже прошел в каком-то напряжении. Гулбрандсен и Льюис были рассеянны и погружены в свои мысли. Уолтер Хадд дулся больше обычного, Джине и Стивену на этот раз нечего было сказать ни друг другу, ни остальным. Один лишь доктор Мэйверик поддерживал разговор, обсуждая что-то сугубо профессиональное с мистером Баумгартеном, специалистом по трудовой терапии.
После обеда, когда все перешли в Зал, Кристиан Гулбрандсен сразу попросил извинить его. Ему надо было написать важное письмо.
– Если позволишь, милая Керри-Луиза, я пойду к себе.
– У тебя там есть все, что нужно? Джолли?
– Да-да, все есть. Даже пишущая машинка, стоило мне попросить. Мисс Беллевер – сама любезность и внимательность.
Он вышел из Зала через дверь, выходившую к подножию главной лестницы, и направился в коридор, в конце которого находилась его комната и смежная с ней ванная. Когда он ушел, Керри-Луиза спросила:
– Сегодня ты не идешь в ваш театр, Джина?
Девушка покачала головой и села у окна, выходившего на подъездную аллею и двор.
Стивен взглянул на нее, подошел к роялю и стал тихонько наигрывать странный и печальный мотив. Мистер Баумгартен и мистер Лэси – специалисты по трудовой терапии, – а также доктор Мэйверик пожелали всем спокойной ночи и ушли. Уолтер включил настольную лампу. Вдруг что-то затрещало, и половина лампочек в Зале погасла.
Он проворчал:
– Эти чертовы пробки вечно выбивает. Пойду вверну новые.
Когда он вышел, Керри-Луиза сказала: